Трансатлантический лайнер, на котором плывет в США советский ученый, натыкается на мину, оставшуюся со времен войны, гигантский корабль тонет почти мгновенно, не успевая даже подать сигнал бедствия, спасаются лишь четыре человека.
Так бывает? Бывает, только очень редко: последний пропавший без вести пассажирский «трансатлантик» исчез в 1854 году, ну да простим это автору, тем более, что эпизод с катастрофой он придумал не сам, а заимствовал у А. Беляева. (А. Беляев. «Чудесное око».)
Герои добираются до острова, там происходит первая ссора, в ходе которой советский ученый доказывает преимущества социализма. В дальнейшем он занимается этим регулярно — эдак раз в десять страниц.
Остров оказывается плавучим, это — огромный кусок пемзы, который без руля и ветрил болтается в океане, он уносит героев на юг… только почему на юг? Гольфстрим идет на северо-восток, преобладающие ветры дуют в том же направлении, что определяется кориолисовой силой, то есть вращением Земли.
Однако остров плывет на юг. Робинзоны ссорятся как по личным, так и по политическим вопросам.
Юрий Крымов влюбляется в прекрасную аборигенку Норму, жертву волчьих законов капитализма. Брат отца Нормы спровоцировал пари и оставил семью на острове, зная, что он блуждающий. Его дьявольский план был прост: за год убить брата радиоактивными часами, потом найти остров по сигналам радиомаяка, спасти Норму, жениться на ней и завладеть наследством. План действительно сработал, но не до конца: отец умер, и мать тоже, а вот радиомаяк сломался.
Поставим, однако, два вопроса. Во-первых, как умер отец? От лучевой болезни? Но излучающий точечный объект быстро вызывает изъязвление кожи, поэтому часы пришлось бы снять — просто от боли. Но, предположим, план удается, брат похоронен на острове. А часы? Норма взяла бы их с собой, как память об отце, и что же делать с этой радиоактивной уликой?
Опереточное злодейство на уровне пародийного фильма «Великолепный», помните? «А зубы у крысы пропитаны цианистым калием».
А теперь второй вопрос: почему остров не был запеленгован в те дни или часы, когда работал радиомаяк? Ведь действие происходит в северной Атлантике — вокруг десятки, сотни судов и самолетов, спутники, система противолодочного патрулирования.
В подобные технические тонкости В. Корчагин вдаваться не захотел, ему было важнее продемонстрировать преимущества советского образа жизни.
Выяснив тайну острова, Крымов и Норма начинают героическую борьбу против зловещих планов империалистов, мечтающих превратить это хрупкое и предельно неустойчивое образование в военную базу, и, разумеется, одерживают победу (спасая тем самым американские ракеты — надо думать, для будущей их установки на айсбергах).
Научно-технические, равно как и логические нелепости текста часто оправдывают с позиций высокой литературы. Тезис: книга написана о человеке и для человека, поэтому технические подробности автора не волнуют — он выше их, так как превыше всего подлинное искусство.
Почему-то подлинное искусство всегда отличала точность в использовании деталей.
Глава 2
«Каждые сорок лет космолетчики запирались в антианнигиляционные капсулы, переводили корабль на субсветовую скорость и там, в беззвездном и бесцветном засветовом антимире, где все наоборот, возвращали себе молодость, а тем временем корабль проскакивал очередной межгалактический вакуум, и перед глазами обновленных людей вспыхивали новые звезды, возникали новые миры, ждущие исследователей.
Сто тысяч лет прошли как один год.
Весь экипаж „Валентины“ проснулся от глубокого анабиоза, и все, кто оказался свободным от вахты, собрались в кают-компании, огромное помещение заполнилось почти до отказа, шутки, смех звучали не умолкая, люди были радостно возбуждены, как всегда бывает, когда в близкой перспективе возвращение на родную Землю.
— Теперь пойдем в трехмерном пространстве, не люблю я эти заковыристые нуль-переходы.
— Верно, то ли дело — по старинке, под фотонными парусами, правда?
— Теперь — прямым курсом к Солнечной, — слышались отовсюду голоса.
Экипаж „Валентины“ уже успел вчерне ознакомиться с окрестным пространством, изучить показания приборов, полученные, пока экипаж был погружен в глубокий сон.
— Необходимо обследовать получше эти небесные тела, — сказала Анга, старший астробиолог.
— Кажется, есть основания для высадки. Опять из графика работ вылетим. Вам только тайны подавай, а мне потом в Управлении одному отдуваться».
Читать дальше