Арсенал-Коллекция 2015 №11 (41)

На 27 сентября была назначена встреча возле Канарских островов с фотографом газеты «Дейли Экспресс». Что поделать, газета спонсировала путешествие, и следовало отрабатывать деньги. Этот день интересен еще и тем, что Борис впервые вылез из каюты на палубу, чтобы обследовать, что там наверху. Яхта лежала в дрейфе, и ветер лениво играл парусами, а шкоты заманчиво извивались. Бориса это очень заинтересовало, и Наоми начала опасаться, что сбудется пророчество из старой английской пословицы - любопытство сгубило кошку.

«Его это захватило целиком, каждый раз, когда я уносила его вниз и старалась отвлечь, он игнорировал все мои усилия. Борис немедленно возвращался наверх, чтобы разгадать тайну шкотов. У меня замирало дыхание, когда он шествовал по привальному брусу вдоль борта яхты и начинал трогать лапкой шкот.

Я даже думала взять его на руки и опустить за борт в воду, чтобы он понял, что там внизу очень неприятно. Однако я опасалась, что он начнет биться и выскользнет у меня из рук, этого бы я себе никогда не простила. Мне пришлось позволить ему гулять по палубе в тихую погоду, и он к этому привык. Если бы я начала его ограничивать, жизнь сразу стала бы для Бориса мрачной. Я лишь надеялась, что новизна впечатлений в конце концов пропадет».

Для нормальной работы руля требовалось регулярно смазывать рулевую машинку, и Наоми это делала. Но в один прекрасный день Борис увидел, как она спускается в кормовой люк и решил проверить, чем она там занимается. Естественно, кот влез в смазку всеми четырьмя лапами, после чего палубу пришлось отмывать.

4 октября они миновали Острова Зеленого Мыса. С берега дул легкий ветер, который засыпал всю яхту мелкой оранжевой пылью. Однако Наоми призналась, что мыть яхту ей было просто лень. Вдобавок ночью Борис нахулиганил. От скуки он начал грызть ноги хозяйки, и она спихнула его с койки. Обиженный кот в отместку залез в ящик с носовыми платками и разодрал их в клочья, отомстив.

Наоми Джеймс с Борисом на палубе «Экспресс Крусейдер»

«Я старалась отучить его от привычки спать на парусах, расстеленных на палубе, так как боялась, что порыв ветра унесет и парус, и кота. Вообще он любил залезть на мачту, хотя совсем невысоко - только до лебедки, где он устраивался, чтобы глазеть вокруг». Иногда яхту сопровождали дельфины, весело игравшие в волнах. Но в результате на палубу то и дело летели каскады брызг, что Борису страшно не нравилось. Шерсть у него вставала дыбом, но промокшая она превращала кота в подобие кактуса. В результате он удрал в каюту. Лишь некоторое время спустя он осторожно выглянул из люка, но вылезать не рискнул, лишь с явным неодобрением слушал, как фыркают и плещутся разыгравшиеся дельфины.

Борису очень нравился мягкий бак с топливом. Он то укладывался поспать на нем, как на гидроматрасе, то гулял по нему. «Борис пытался делать это с достоинством, но сохранить равновесие ему никак не удавалось. Я смеялась, глядя на него. Он смотрел на меня раздраженно, фыркал и уходил. Он не любил, когда над ним смеялись. После этого он отказался завтракать и потребовал поменять еду в мисочке. Пришлось угостить его тунцом, которого он соизволил скушать».

29 октября утром Борис пропал. Наоми немедленно отключила автопилот и легла на обратный курс. Два часа яхта бороздила океан в поисках пропавшего кота. Наконец она уселась за стол, чтобы сделать запись в бортжурнале.

«Борис пропал. Я просто оглушена и могу рассуждать здраво. Но мне придется сделать эту запись и смириться с тем, что произошло. Не в моих силах изменить что- то. Ни-че-го! Вскоре после завтрака я поднялась по бак, чтобы поднять спинакер, и вдруг увидела его. Борис, как обычно, исполнял смертельный трюк - прогулку по привальному брусу. Я бросилась, чтобы снять его, однако он спрыгнул сам. Через несколько минут я краем глаза увидела, как он повторяет эксперимент. Однако на этот раз он свалился за борт.

Я видела, как он шлепнулся в воду, опрометью бросилась на корму и отключила автопилот, после чего резко повернула на обратный курс. После этого я метнулась к мачте и спустила грот и стаксель. Я могла видеть кота в кильватерной струе примерно в 50 ярдах от яхты. «Крусейдер» медленно поворачивался к нему. Я на секунду спустилась вниз, чтобы запустить мотор, а когда поднялась на палубу, он пропал. Когда я подошла к месту, где видела его в последний раз, то выключила мотор и остановилась. Ничего не было видно и слышно. Я звала и звала его, как дурочка, яхта выписывала круги и зигзаги на этом месте, но все бесполезно. Наконец я приказала себе остановиться. Море было тихим, лишь еле заметная рябь. Но Бориса нигде не было видно».