Т. РЕВЯКО: УБИЙЦЫ И МАНЬЯКИ

Мальчик жалобно плакал, просил отпустить. Тогда Полянский, проявляя цинизм, как это записано в уголовном деле, помочился в лежавшую рядом пластмассовую поилку, вылили мочу на голову и одежду Сережи.

— Что будем делать дальше? — спросил Полянский у Размысловича, устав от избиения.

— Изнасилуем, — предложил Артур.

— Но за это посадят, — резюмировал хитрый Размыслович.

Предупреждение не остановило малолетних насильников: Байрамов и Полянский в отношении 4-летнего Луговского совершили акты мужеложства.

А потом Размыслович начал резать пальцы на ноге мальчика. Один сломал на руке. Сережа корчился от боли, захлебывался в слезах. Чтобы приглушить крики, Размыслович закрывал ему рот.

— Не надо резать, у меня все в душе переворачивается! — закричал Байрамов.

— Если вы не будете бить, насиловать его, то так будет и с вашими братьями и сестрами! — угрожая предупредил Размыслович.

И со злобой бросил нож в тело жертвы. Лезвие воткнулось в спину. Достав нож, Гриша вытер его тряпкой и положил в карман. «Жалостливый» Байрамов нанес еще один удар кулаком в лицо. Изо рта мальчика пошла кровь. Полянский наступил ногой Сергею на шею. Все услышали, как что-то хрустнуло.

Из характеристики участника преступления:

Ученик 6-го класса Новозеленковской CШ Анатолий Полянский родился от внебрачной связи. «Комплекс неполноценности» у мальчика врачи констатировали из-за неблагополучной обстановки в семье. Пьяный отчим устраивал скандалы. Одноклассники замечали у Анатолия примитивность мышления, узость кругозора. Над ним посмеивались. Вот почему Полянский стремился каким-то путем «самоутвердиться» в глазах подростков.

— Он все равно умрет, давай добьем, чтоб не мучился, — предложил Размыслович.

Вместе с Полянским, на глазах Байрамова и Алешкевича, прикатили 25-килограммовый камень, подняли его и дважды бросили на грудь Литовского. Сережа перестал дышать. Труп и одежду засыпали в яме.

Судебно-медицинский эксперт насчитал десятки тяжких телесных повреждений головы, живота, переломы костей рук, ребер, разрывы жизненно важных органов, повлекшие травматический шок, массивную острую кровопотерю, от чего Сергей Луговский скончался.

Около шести вечера преступники ушли из карьера. Назавтра, в половине шестого утра, Байрамов, Размыслович и Алешкевич пришли посмотреть на труп мальчика. Полянский, боясь родителей, к жертве не пошел.

— Ты осознаешь, что сделал? — спросил следователь у Байрамова.

— Совершил убийство. Знаю: если бы я был взрослым, меня бы расстреляли.

Малолетним Артуру Байрамову и Анатолию Полянскому «повезло»: к моменту совершения преступления они не достигли возраста, с которого наступает уголовная ответственность. Чтобы не допустить мести со стороны родственников погибшего, их направили в специальное учебно-воспитательное заведение для подростков-правонарушителей.

Судебная коллегия Минского областного суда приговорила 14-летнего Григория Размысловича к 10 годам лишения свободы с отбыванием наказания в воспитательно-трудовой колонии общего режима. Выслушав приговор, мать убийцы, явившаяся пьяной на судебное заседание, приказала адвокату:

— Пиши жалобу в Верховный, там снизят! Не снизили.

Покидая зал судебного заседания в сопровождении стражи, с наручниками за спиной, «главный убийца» Размыслович улыбался.

(«Частный детектив», 1992)

Судя по голосу, в милицию позвонила старушка: Я навещала могилу сына. Там, на кладбище, молодая женщина роет яму. Хочет похоронить ребеночка, прямо в пеленках.

Хорошо, что упросили старушку проехать вместе. Молодой женщины на месте уже не оказалось. Лишь небольшой бугорок свежей серой земли возвышался между оградами,

— Вот здесь она и копала, — уверяла старушка. — А ребеночек лежал вот на этой лавочке.

На всякий случай проехали к ближайшей от кладбища остановке автобусов и троллейбусов.

— Вот она сидит! — заволновалась старушка, тыча пальцем в окно машины. — В синем плаще! Она!

На вид женщине можно было дать лет под тридцать. Она сидела, низко опустив голову. Из черной матерчатой авоськи выглядывала ручка почти игрушечной лопаты, К просьбе пройти в милицейский «уазик» отнеслась совершенно безразлично. Ни тени испуга, волнения.

— Меня зовут Юлия Игоревна Соколова, — отвечала она на вопросы. — 27 лет. Замужем. Не работаю. Муж? Сейчас спит…

— Что значит спит? Где спит?