Вячеслав Майер - Краткая Воровская ЭНциклопедия

Итак, итак, присутствуют причины и факты. Я отталкиваю всевозможные причины прочь, будь они настолько веские, что от них зависела бы даже моя жизнь, попросту — я их игнорирую. И как правило, ставлю или вывожу в культ божества — факт. Есть факт — нелепая неразбериха моей жизни, неудовлетворенность ею и иногда полное органическое отвращение к ее поворотам. Порою, она (жизнь) заставляет меня с холодным беспристрастием взирать на ее финты, на ее взлеты и падения, на ее шаги вперед и назад… Да мало ли еще какие сюрпризы она мне не преподносит?!

И вот, понимаешь, когда нужно волноваться, сильно переживать, в подобных случаях меня все эти чувства обходят как бы стороной, я чувствую это, но ничего не могу с собой поделать, и мне остается лишь одно — спокойно глазеть на поступки, слушать слова, но при этом воспринимать все не так, как бы мне бы этого хотелось.

Странная логика? Да, пожалуй, так. Но поверь, все действительно происходит так, и ни капельки иначе. Я мог, несомненно; отвергнуть все домыслы — откуда появились сия новая черта во мне, но к великому сожалению (своему, конечно!) я не сделаю этого. Пойми, мне так гораздо покойнее и лучше. И все то дело не в том, что я намеренно ищу уголок благоденствия и полнейшего покоя. С уверенностью могу сказать, что не колеблясь бросился бы в любые житейские трудности. И еще я знаю, что только лишь упорная и настойчивая борьба привела б меня к успеху, пусть даже маленькому, я совсем не самоуверен! Но все равно, все было бы так, как и должно быть с каждым самостоятельным человеком. Надеюсь, ты не осудишь меня за такой тон письма? И не бахвал я какой-нибудь там, самовлюбленный эгоист, ты уже поверь мне в этом. Пожалуй, существует во всем этом парадокс. Да, да! Именно, парадокс! Разница лишь в том, что я приближен к первому факту. Ему отдаю предпочтение больше, нежели второму. Но ты можешь с удовольствием сейчас констатировать, что суть первого факта — маленькое мещанство! Категорически отрицаю это!

Не стану писать всего тебе, что скопилось во мне, да и, собственно, этого не передашь в письмах. Вот видишь, я даже ничуть не сожалею о своих словах. Случилось так, что я стал отходить от какой-то своей, очень старой линии. Это и есть наверное ощущение почувствовать себя далеко не юным бездельником, а человеком, вступающим во вполне свободную стадию формирования и мужания. Вдаль ушли детские развлечения. Словно кони огненнорыжей масти (что за чудо-кони?) — умчались иллюзии. Улетели журавли, придуманных моим воображением рыцарских поступков и дел. Как синее мгновение промелькнула первая любовь. Прошла, обняв своим синим крылом, оставив навсегда в памяти сердца, волнующие до сих пор милые образы. Оставила мелодию, мелодию вечную и прекрасную. Мелодию любви. И навсегда, навсегда до первых седин, до старческих морщин будут волновать первое ее чувство и ощущение преогромнейшей силы, будут целебны, как самое чудодейственное лекарство. Потом будут черные годы, покрытые вечным мраком и еще хуже — неизвестностью. Но ни эти годы, ни мрак, ни неизвестность не покорят душу человека, отбросившего идиллистические мечты и поставившего цель ~ выжить! Во чтобы то ни стало выжить. Но, выжив, не захиреть, не завянуть, а продолжать жить на земле. Как же все таки это емко и необъятно ~ жить на земле!

Не говорю о том, что в совершенстве обладаю житейской мудростью (есть ли она у меня?), ибо знаю, что мой жизненный опыт ничтожно мал. Иначе говоря, если б я и обладал хоть толикой этой самой мудрости, то не совершал бы необдуманных поступков. И это уже о чем-то должно говорить. Тебе не приходилось слышать такое слово — работяга? Если да, то надеюсь, что оно всегда взывало в тебе какие-нибудь ассоциации. Именно к этому племени людей я и отношу себя. Скупо? Ну, нет! Впрочем, могу добавить — я даже дорожу этим словом. И это же, собственно, приводит меня к подобным мыслям?

Последние четыре года жизнь текла в одном строго ограниченном русле; это — работа, книги, сон. Но вот что-то изменилось в этом отлаженном ритме, что-то возникло новое и вместе с этим новым возникли и мои сомнения. Возможно новое и является моей новой жизнью, тогда почему эти сомнения? Почему? Почему?

Быть может ты поможешь их разрешить? Только зачем? Не надо. Я ведь чувствую, что все пройдет у тебя. Поверь, мое сердце никогда не обманывало меня.

Порой, Надежда, я задаю себе вопрос: когда же прекратятся твои письма, надо полагать, рано или поздно такое случится. И это, наверное, неизбежно. Как-нибудь тебя прорвет, и тогда моя откровенность и жестокосердие (жестокосердечие) станут тебя попросту бесить и раздражать. Это и будет концом. Наши отношения, подхваченные смерчем проклятий и взаимных упреков, рассыплются на части. И мне будет жаль, очень жаль, когда такое случиться, тебе тоже, только мы оба окажемся бессильны что-либо изменить. Все это наводит меня на печальные размышления, ты прости меня, ладно? Прости мрачные мыслишки мои. Но они ни в какую не хотят уходить от меня, не дождавшись твоего ответа. Серьезно или просто так все это? Тот же гамлетовский вопрос «Быть или не быть?», только перефразированный немаловажным чувством всего человеческого рода.