Сергей Степанов - Определись! Мыслительные карты для определения призвания и предназначения

Если у вас начинается дрожь негодования при каждой несправедливости, то вы – мой товарищ.

Хороший пример Воина – Эрнесто Че Гевара. Нам сложно понять мотивы этого человека, поскольку ретроспективно кажется, что лишь революционное время сподвигло Че на его битву. Но это не совсем так: в то время женщины тоже рожали детей и не хотели, чтобы мужчины уходили на войну, дома пахли хлебом и нуждались в крепкой руке хозяина. Все было так же, как и сейчас. Но люди поднимались и шли на свою битву, а в случае Че его войне не суждено было завершиться миром. И это был личный выбор нашего Воина. В то время как Фиделя Кастро мы можем отнести к типу Строителя. Его созидательной силой Куба держится и сегодня.

Если ваш тип Художник (деятель искусств, Artist ), к любому делу вы подходите с вдохновением и проявляете себя через акт творения. Отражая реальность, вы выделяете в ней существенные, характерные моменты. Но чтобы отражать реальность, ее надо «остановить», зафиксировать. Для вас Мир стабилен, неизменен, вместе с внутренними драматическими волнениями внутри себя. Характеры людей, их стимулы, потребности – неизменны во все эпохи. Из-под вашего пера выходят книги, картины, кулинарные шедевры, поделки – да все, что угодно. Если вы пишете книгу, то думаете о правильности отражения всех характеров и целей, а не о том, что сейчас востребовано в социуме. Только из таких людей получаются гении, но обычно они не признаны при жизни, хотя бывают исключения. Ван Гог продал за свою жизнь всего одну картину, роман «Мастер и Маргарита» был издан только после смерти автора, но, например, произведения Пушкина, Есенина, братьев Стругацких были, отчасти, приняты современниками. Они писали от души, а не на потребу социуму. Часто такие люди признавались определенной прослойкой общества, а не официальным социумом (вспомните хотя бы Владимира Высоцкого). Если вы художник-бизнесмен, то ориентируетесь на внутреннюю необходимость создания проекта, а не на получение максимального дохода. Успех придет обязательно, сверх всяких ожиданий. Если вы преподаете, ваша лекция или ваш урок звучат, как музыкальное произведение. Иной раз вы тратите несоразмерное результату время для того, чтобы отточить, довести до совершенства дело ваших рук. Красота и загадочность мира – удел вашего анализа. Артистизм – ваш стиль. Вы творите, даже когда никто не видит вашего произведения. Только вы можете создать то, что делаете, и это важно для вас.

Если хочешь стать оптимистом и понять жизнь, то перестань верить тому, что говорят и пишут, а наблюдай сам и вникай.

Хороший пример Художника – это Антон Павлович Чехов, который, как все мы знаем, был врачом. Известно, что его самоидентификация лежала скорее в плоскости медицины, чем литературы. Но он развернул свое врачевание в сторону творчества, сделав полигоном творческой работы свою деятельность, которую вел по долгу службы и в соответствии со своими принципами.

Художнику не нужна свобода. Художественное произведение рождается, когда есть сопротивление, когда надо на что-то жать, жать. Если есть свобода – нет материала. Нельзя же жать воздух.

Если вы узнали, что ваш тип – Отшельник , не отчаивайтесь, просто знайте, что вы – шкатулка с секретом. Вы достаточно умны, чтобы отвергать текучесть этого мира, и довольно гибки, чтобы понимать, что лучше всех в вас способны разобраться только вы сами. Отшельник не обязательно покидает этот мир в буквальном смысле этого слова, хотя и таких людей в наше время очень много. Отшельничество нашего героя скорее внутреннее, это его выбор и удел – быть в ответе только перед собой и только для себя разыгрывать истинную пьесу своей жизни. Отшельнику не составит труда вспомнить свои выборы и обстоятельства, когда он сознательно отказывался от той или иной части жизни в пользу собственного осмысления и вопреки внешним силам. Ему комфортно находиться наедине с собой, в пространстве, где можно все осмыслить. Неожиданные, нестандартные, и в то же время хорошо подготовленные решения – это стихия Отшельника . Так же, как и внутреннее одиночество, которым если он и тяготится, то лишь чуть-чуть.