Борис Ганаго - И дана была встреча... [Сборник рассказов]

О нем молва доносила поразительные вести. Его, еще полковника, врачи признали смертельно больным. Они прямо заявили, что ему вряд ли дожить до утра. Что оставалось делать? Больной позвал денщика и приказал читать вслух Новый Завет Господа нашего Иисуса Христа, Евангелие. И произошло чудо: перед слушающим слово Божие отверзлись небеса, ему послышался колокол, и кто-то произнес: «Будешь жив!».

Из блестящего военного в одну ночь по соизволению Божию он стал глубоко верующим человеком. Потом он прочитал, что в Калужской губернии, недалеко от города Козельска, находится Оптина пустынь, где есть подвижники веры, молитвами которых удерживается мир. Оказавшись там, Версонофий сам стал великим старцем, что и было предсказано.

С младых ногтей он прислуживал в храме. Когда ему исполнилось шесть, в их саду загадочным образом появился седой странник. Сторожа его не заметили, а собаки почему-то не залаяли. Странник сказал его отцу: «Помни, твое дитя в свое время будет таскать души из ада!». Сказал и исчез.

Предсказание сбылось. К нему, старцу Версонофию, стекались за советом тысячи. Ему доверяли руководство братией монастыря, издательские дела. Сколько душ спаслись через его духовное слово, знает только Бог. И жизнь его, как дивная книга, стала примером не только для Лены, творящей молитвенный подвиг, но и для всех, кто хочет исполнить замысел Божий о себе.

Всякого, кто исповедает

Меня пред людьми,

того исповедаю и Я

пред Отцом Моим Небесным.

(Мф. 10, 32)

Поехал Слава со своим классом по историческим местам, да сам попал в историю, правда, не вселенского масштаба, но кому открыто, кто как влияет на ее стремительный бег, на судьбы своего рода?

Тайна наследственных корней Славика сокрыта в недоступных сейфах компетентных органов. Известно лишь, что косточки деда-священнослужителя ждут Всеобщего Воскрешения под каким-то безымянным холмиком Гулага. Об отце в похоронке было скупо сказано: погиб героем. Но Слава верит — дед, папа, все предки — живы и молятся за него. И он молится за них.

В пути ребята проголодались и классная попросила водителя подрулить к первой попавшейся на пути столовой. Когда обед заманчиво заблагоухал на столе, на путников снизошла минута испытаний.

Веками в православных семьях перед трапезой возносились молитвы для освещения земных благ, завершаясь просьбой дарования Небесного Царства.

Слава с младых лет впитал в себя эту традицию и неукоснительно исполнял ее. Дома. Но здесь находился весь класс, на роль заводилы в котором претендовал Костя Комар.

Когда в свой час будут раскрыты духовные архивы каждого рода, станет зримой и наследственная эстафета династии Комаров. Впрочем, кое-что о ней известно: дед Кости срубал кресты с колоколен, взрывал храмы, предавал огню лики святых на иконах, разжигая костры Библией. Конец его был жалким: он свалился с часовни, замахнувшись на очередной крест. Грохнулся так, что до ветру сам из избы выйти не мог. Испустил дед последний вздох, сотрясаясь от злобы на весь мир.

Отец Кости, зачатый в Великий пост, пытался вырубить под корень даже мысли о святости у современников своими лекциями по научному атеизму. Он был нарасхват: его звали на радио и в институты, где взращивали будущих педагогов, партийную элиту.

Но настало иное время, дошло до высокого начальства то, во что испокон веков верил народ: «Без Троицы дом не строится». Научный атеизм исчез из программ обучения. Тогда он попытался восхвалять религию. Но поток возмущенных писем поставил кляп приспособленцу. Вскоре его разбил паралич, лишив разума и речи.

Костя нутром чуял православный дух. У потомка богоборцев при встрече с ним закипала память предков. Комар гримасничал, извивался, издавая междометия, или гоготал. Побаиваясь, кое-кто из ребят примыкал к его свите, тем более что он был с северных окраин города, известных своими хулиганскими шайками. По одному его кивку могли изрядно отдубасить.

И вот наступила минута, проявляющая суть: кто ты, с кем ты? Для Константина и его «подданных» проблем не было: они мгновенно принялись уплетать обед. Но для других… Слава представлял, какой огонь он вызовет на себя, если прочитает молитву. Но внутренний голос поколений спрашивал: «Неужели так страшен этот комарик? Неужели ты предашь нас?».