Он быстро, четко, как будто играя в теннис, отвечает на вопросы. Речь спокойная, на малых оборотах; если станет еще медленнее, то герой увязнет в монотонности, которая будет его раздражать, а вот если он сам начинает в топку лопатами побрасывать уголь, что он любит делать, то его речь своими падениями и взлетами, равномерно мощными движениями, зубьями пилы вполне может заставить стоящих рядом опасаться его.
Продюсер американского фильма стал бы его уговаривать сняться в роли капиталистического воротилы послевоенного времени в ретростиле. Он крепкий, кажущийся чуть тяжелее, чем есть, сделанный из массивных деталей, хорошо пригнанных друг к другу. Так и видишь его то идущим легко, кошачьей поступью, то с одышкой взбирающимся на крутую гору, с желанием поскорее где-то прилечь. Или вот он, набравший обороты, подвижный, быстро перебирает детали делового общения на собственном производстве, подкручивает организационные гайки (с трудом сдерживая желание открутить головы).
Велик контраст между легкой недогруженностью, когда он обрастает ракушками, как долго стоящий на приколе корабль, и ввинчивающейся, неудержимой активностью.
Сейчас в нем не так уж легко разглядеть просыпающуюся акулу, тем более что он слегка ноет, будто жалуется на то, что давно не встречал золотую рыбку. Даже не жалуется, а отвечает в такой форме на вопросы: сложности в бизнесе, неблагоприятная среда, не лучшие времена для развития. Он во всем прав, и это начинает походить на интервью с заговорившим хищником, помещенным в зоопарк, где еды хватает и он все еще может урвать спецпаек, иногда по-хозяйски попав в чужие вольеры. Но вот с перемещением на большие расстояния и с большой добычей – явные проблемы. Хочется увидеть его лапу, чтобы понять, целы ли когти и насколько лапы хотят вернуть себе пружинистость и прыгучесть.
Он скрытен, себе на уме, не склонен говорить много. Порой, когда вопросы достают до тех мест, которые давно никто не трогал, а самому дотягиваться было недосуг, кажется, что он сейчас замурлычет. И – ох, не кошачье это будет мурлыканье.
Автор( к аудитории ). Павел мне представляется человеком собранным, цельным. С моей точки зрения, такая форма тела (выраженный живот при крепком телосложении и высоком росте) свидетельствует о том, что у него не совсем четко канализирована внутренняя агрессия, активность. Он ее и блокирует своими формами, и не отказывается от нее (как и от удовольствия поесть вкусно: любит дегустировать и заходит чуть дальше, чем намеревался). И у него четкие, цепкие, умные, блестящие глаза. Очевидно, что у него развито умение видеть сразу целую схему, у него явно хорошее образование. Я предположил, что скорее физико-математическое. Так и оказалось.
Я думаю, что у него есть привычка все контролировать. И свой бизнес он невольно ограничивает в росте тем, что он в нем одновременно и эксперт, и директор, и предприниматель. То есть не любит выпускать рычаги из своих рук.
( Клиенту. ) Павел, можете рассказать, не раскрывая всех карт, какого характера ваш бизнес?
Павел.Да. Основной бизнес сейчас – издательский, связан с продажей рекламы.
Автор.У меня есть впечатление, что вопрос про драйв касается не только темы купли-продажи бизнеса. При всей сбалансированности, при том, что у вас расставлены все реперные точки жизни – личные пристрастия, люди, любовные отношения, брак и т. д., – сейчас вы как Гулливер, которого ниточками привязывают к земле. И вам не хочется рвать эти ниточки, но и не за счастье на них находиться.
Павел.Мне очень понравился этот образ Гулливера. Цели, которые я перед собой ставил в разных областях жизни, достигнуты. С одной стороны, радуешься тому, что все получилось, а с другой – хочется чего-то нового. И вот эта попытка найти драйв… Я очень люблю, когда у меня мало времени и много нужно успеть. Сжатое время и необходимость быстро принимать решения.
Значит, моя выбранная тема про «сжатость» перед прыжком, драйв, азарт находит подтверждение. Она подтверждает желание Павла именно в этом направлении двигаться.
Автор.Сколько времени вы проводите на работе? Каков ваш средний рабочий день?
Павел.Я все сознательное время провожу на работе.
Тут стоило задать вопрос, сколько у него в день сознательного времени. И разделить его (для дальнейшего планирования) на времена: «тревожного спохватывания», «подкручивания гаек и ситуативных реакций», «тактического взвешивания», «рассеянного частичного присутствия», «удовлетворенно-спокойного общения», «стратегического планирования». Этот спектр стоило с ним уточнить. Предполагаю, что «раздраженно-дергающий» спектр у него будет преобладать. А вот мечтательной области, спокойно-созерцательной, с ровной включенной нагрузкой, будет меньше. Как и времени на автопилоте. Разумеется, этот перечень сугубо ассоциативен, часть наименований вызвали бы быстрое понимание. Важен разбор состояний и их связей с внешними действиями. Понять, что является причиной, а что следствием, – уже следующий шаг.
Читать дальше