1 ...8 9 10 12 13 14 ...29 Скажу сразу о том, что большую часть горестей от употребления любых препаратов не просто для радости и удовольствия, но уже во вред, человек приносит окружающим и себе вовсе не по своей воле, но, оказавшись в лапах окружения. Причем, часто собой напоминая беспомощных и одиноких детей, вечно ждущих родителей, пусть и не своих. Как известно, находясь в таких адских условиях, что дети, что взрослые совсем не ждут порицания и прочих мерзостей, что делают с нами по обыкновению наши ближние, едва представится возможность наблюдать нас слабыми и беспомощными.
При постоянном давлении отовсюду и ото всех, любой человек, как следствие – увеличивает дозу. Вообще, слово «доза» – одно из самых идиотских, но пусть уж так. Хотя, ближний круг моего близкого человека, прошедшего все мерзости «заботы» родственников, пробовал победить давление и советы ото всех подряд родных и друзей в одиночку, комбинируя его редкие попытки справится с напряжением такими видами оружия как снотворные и успокаивающие, у него ничего не вышло. Они же, сдобренные старой доброй двухстволкой, заряженной безразличием и повторением заявлений, что он наркоман, отчего этот сильный и умный парень в ту пору чуть было не сошел с ума.
Это был настоящий кошмар, который я наблюдал примерно с полгода и в котором в итоге поневоле поучаствовал. Если бы тогда меня уличили в курении травки, совершенно точно учитывая то, что рос я не очень счастливым ребенком, плюс особенности моего теперешнего или тинейджерского возраста (в них особой разницы на самом деле нет), связанные с повышенным желанием всеобщей справедливости и частыми позывами к суициду, мне бы хватило и полугода, чтобы я прошелся по этой страшной лестнице до самых тяжелых видов химических препаратов, что есть в природе, понимая, что назад просто смысла идти уже не будет. Зачем, согласитесь, возвращаться с работы домой, где не любят и не ждут. Зачем куда-то вообще возвращаться? Правильно: не за чем.
Но мы часто возвращаемся в такие места и дома, потому что нас иногда ждут или поджидают там те, кто сами играли в миролюбивых домочадцев и теперь просто не понимают, а какого черта здесь собственно происходит и почему именно с ними. Или бывает иначе. Случается, что мы возвращаемся снова и снова туда, где были несчастны и должны были по праву быть наоборот – счастливыми. Ну, не судите ни меня, никого строго за эти смелые заявления, но у каждого своя правда, своя мера боли и вообще свое восприятие мира и людей нас окружающих. Так возвращаемся мы обычно куда угодно в силу недополученных чувств и заботы или из-за любви к детям, старым бабушкам и братьям. А бывает, что таким образом мы проявляем снисхождение и милосердие. Я не очень верю и половине таких приезжих, но не исключаю, конечно, ничего и никогда, иначе бы я под дулом револьвера никогда бы не взялся написать эту главу и книгу на тему обид в принципе.
Также и я частенько навещал своего очень близкого мне родственника, пример которого привожу в этой книге. Я не мог тогда жить своей нормальной жизнью, не мог вообще ни о чем думать, когда тот находится в таком простом поначалу и таком ужасном впоследствии и ставшем для него почти фатальном положении. Чуть позже он приезжал уже ко мне за заботой и вниманием. Он стоял на пороге, и любимые его глаза были черными и беспомощными, как представлял я взгляд мальчика Карела из Чехословакии, которого так ярко и беспощадно описал Ремарк в своей «Искра жизни». Он смотрел на меня, и я на него, слезы текли рекой по моим щекам всякий раз, когда он уезжал, получив от меня внимание, которое я оказывал ему из последних сил. Он как будто стоял на краю лузы, отсвечивая тень на зеленое сукно.
Он оказался в худшем, чем я, положении, будто играя вместо русского бильярда в американский пул. Тут легче закатывать шары в лузы, но также и легче сделать подставу в силу более гладкой поверхности и более мягких, как все речи подонков и мерзавцев на свете, губками луз. И вот он снова на пороге, а я думаю обо всем этом и представляю зачем-то этот пример с бильярдом. Вот стол… его освещает желтая лампа, по углам света, конечно, чуть меньше обычного. Темно-бордовый шар под номером 15 (в этот день родился мой близкий этот человек, родственник) и рядом синяя 10-ка (а это число моего дня рождения), который все бьется о своего соседа, но тот упорно не желает влетать даже в такую широкую пропасть, как пуловские дыры под названием луза. Цвета шаров разные, и кто их придумал для пула именно такими, черт его знает. Тут другое удивительно: они будто сговорились и подходили нам по цвету и цифровым данным, как подходит шуба бабе в мороз. И, конечно, я успеваю вспомнить про занятия нумерологией, цветотерапией и прочие, в такие моменты очень нужные сведения.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу