Ян Цзюньмин - Основы шаолиньского стиля «Белый Журавль» - боевая сила и цигун

3. Смелость ( юнгань )

Смелость часто путают с храбростью. Но это несколько разные вещи. Смелость происходит от понимания, которое, в свою очередь, берет начало в уме мудрости. Храбрость же является внешним проявлением смелости. Можно сказать, что храбрость — это дитя ума мудрости и эмоционального ума. Например, если у вас есть смелость, чтобы принять вызов, это значит, что ваш ум понял ситуацию и принял решение. И только после этого вам потребуется храбрость, чтобы провести это решение в жизнь. Храбрость без смелости длится не долго. Без смелости, предполагающей глубокое понимание вызова, храбрость слепа и глупа.

Смелость означает, что вы смеете принять вызов лицом к лицу. Но для успешного проявления смелости недостаточно одного решения, принятого умом мудрости. Нужна определенная психологическая подготовка и эмоциональная уравновешенность; нужна храбрость. Часто у нас не бывает времени для принятия обдуманного решения. Но мудрый человек всегда готов к любым возможным ситуациям, и, когда что-то случается, ему остается только демонстрировать свою храбрость.

Вот одна история из эпохи Весны и Осени (722–481 гг. до н. э.). В те времена в Китае существовало множество феодальных княжеств, которые часто нападали друг на друга.

Однажды войско княжества Цзинь вторглось в княжество Чжэн. Чжэнский правитель отправил к цзиньцам парламентера, чтобы они узнали условия отвода войск. Цзиньский князь Вэнь (636–627 гг. до. н. э.) выставил два требования: во-первых, чтобы молодой князь Лань был объявлен наследником, и во-вторых, чтобы министр Шу Чжань, возражавший против кандидатуры Ланя, был выдан цзиньцам. Правитель княжества Чжэн отказался принять второе условие. Шу Чжань сказал правителю: «Княжество Цзинь требует меня. Если я не явлюсь, цзиньцы не отведут свои войска. Получится так, что из-за страха смерти я пренебрег гражданским долгом!» «Если ты явишься к ним, — сказал правитель, — то непременно погибнешь. Поэтому я не могу тебя отпустить».

«Почему бы не отпустить одного министра, если это спасет народ и страну?» — спросил Шу Чжань. Тогда чжэньский правитель со слезами на глазах приказал стражникам проводить Шу Чжаня в ставку цзиньцев.

Когда цзиньский князь Вэнь увидел Шу Чжаня, он сразу же приказал приготовить большой котел, чтобы сварить того заживо. Но Шу Чжань совершенно не казался испуганным. «Я надеюсь, что вы дадите мне последнее слово», — сказал он. Князь Вэнь попросил его говорить покороче.

Шу Чжань сказал: «Мой господин считает меня невиновным и категорически отказывался отправить меня к вам. Я сам настоял на том, чтобы прийти сюда и спасти Чжэн от опасности. Я такой человек: точное предсказание событий называю мудростью, любовь к своей стране называю верностью, стойкость перед лицом опасности называю смелостью, а желание умереть ради своей страны называю человеколюбием. Можно ли поверить, что человеколюбивый, мудрый, верный и смелый министр будет казнен в государстве Цзинь?» Затем, прислонившись к котлу, он закричал: «Отныне каждый, кто служит своему правителю, пусть помнит о том, что случилось со мной!»

Услышав эту речь, князь Вэнь изменился в лице. Он приказал немедленно освободить Шу Чжаня и с почетом проводить его обратно в Чжэн.

Можно вспомнить и один эпизод из жизни знаменитого сунского министра Сы Магуана (1019–1086). Однажды в детстве он играл с друзьями в саду, где под деревом стояла огромная глиняная цистерна с водой. Одному мальчику очень хотелось заглянуть в цистерну. Поскольку цистерна была очень высокая, он решил взобраться на дерево и заглянуть в нее сверху. К несчастью, он сорвался с ветки, упал прямо в цистерну и начал тонуть.

Когда это случилось, все дети очень перепугались. Одни стояли, не зная, что делать, а другие в ужасе убежали. Один Сы Магуан не растерялся: схватил большой камень, швырнул в цистерну и разбил ее. Вода сразу же вытекла, и ребенок был спасен.

Итак, в критической ситуации недостаточно иметь мудрый и спокойный ум нужно еще быть достаточно храбрым, чтобы суметь этим умом воспользоваться.

Из последней главы вы поняли, что цигун всегда являлся важной частью тренировки китайских боевых искусств. Без тренировки мастер боевых искусств утратил бы источник боевой силы, пользуясь только силой физической. Тогда китайские боевые искусства ничем не отличались бы от западных боевых искусств. Самые уникальные элементы китайских боевых искусств — это цигун-тренинг и накопление внутренней энергии (т. е. ци ). Кроме того, с помощью ментальной концентрации ци может быть направлена по всему физическому телу для повышения уровня его функционирования. Однако наиболее важный аспект цигун-тренинга — научиться чувствовать, понимать самого себя и управлять своим умом. Это путь самодисциплины и духовного развития. С этой тренировки начинается более глубокое осознание жизненного пути. Путь китайских боевых искусств — это путь жизни, а ваша жизнь может строиться на понимании китайских боевых искусств . Мост между этими двумя вершинами — практика цигун.