Елизавета Бабанова - К дзену на шпильках. Как создать новую жизнь и дело мечты с нуля

Найдите духовные точки соприкосновения и совместные интересы, которые будут наполнять вас обоих.

Предупреждение!

Это очень тонкий момент. Если полностью прекратить совместные занятия, появляется риск того, что каждый начнет жить своей жизнью. Такие отношения не делают нас счастливее. Скорее, только портят жизнь. Ведь тогда упускается возможность прожить ее с тем, кто действительно нам интересен и может по-настоящему наполнить.

Но и растворяться в своем мужчине опасно. Неудовлетворение будет копиться, потому что свои интересы постоянно отодвигаются на задний план. И кто будет в этом виноват? Конечно, он!

(А кто на самом деле?)

Шаг 3. Перестаньте идти на компромиссы.

Если вы уже долгое время вместе, если хотите замуж и детей, а он этого не хочет, то подумайте о том, что вы упускаете.

Давайте честно. Вы теряете свое фертильное время. Мужчины, которые не хотят ответственности, умеют убедительно аргументировать дольче вита. «Будь в моменте, наслаждайся! Живем один раз!» – взывают они. – «Ты не знаешь, что будет завтра. Может, мы все через неделю умрем! А ты себе отказываешь в удовольствии, которое можно получить прямо сейчас!»

Но если вы слышите внутри тик-так, если вам не терпится стать женой и мамой, а он ваши желания категорически отрицает, то задумайтесь. Это сама природа говорит вам: «Не оно! Идем дальше!»

Какое-то время спустя я спросила тренера:

– Почему ты разорвал отношения со мной?

Он ответил:

– Если бы я не сделал этого тогда, ты бы бросила меня сама через полгода. Ведь у нас не было ничего общего.

– Я никогда не думала, что холодная плитка на моем лице, может быть, таааааааак прияяяятнааааа, – растяжно произнесла Синтия, когда я вошла в ее ванную комнату, чтобы проведать.

Я прервала свое пение под гитару, когда вдруг поняла, что ее нет вот уже четвертую песню подряд. Синтия, мой оплот нравственности и духовности в этом нестабильном мире, лежала на полу рядом с ванной. Она крепко прижималась щекой к кафельному полу, а руками пыталась за него ухватиться.

– Все кружится, – хихикнула она. – Только бы не свалиться… Плиточка, держи меня.

– Синтия, тебе плохо?

– Нееееет. Иииивиииии (это был никнейм, который придумал мне Хэролд, сократив Elizaveta до EVie), мне очень хорошо, оооочень.

Я нахмурилась и пыталась сообразить, стоит ли за нее переживать. За полгода, что я прожила у них, я никогда не видела ее даже слегка подвыпившей. А тут такое.

– Просто последний раз я пила водку в последнем классе школы. Потеряла квалификаааациююююю.

Зашел Хэролд, присел рядом с ней и начал насвистывать мелодию, которую я только что исполняла. Он тоже был очень доволен собой.

Так мы отмечали мое первое официальное трудоустройство на полную ставку. Мой первый шаг в настоящую, взрослую жизнь.

Поиск работы дался мне непросто. Когда я закончила TWU, Америка ушла в глубокий кризис, иностранцев не хотели брать на работу. Слишком много возни с документами, слишком большие расходы.

Я делала все, что могла:

1) Раз 50 отполировала свое резюме вместе с Луисом и другими наставниками из университета.

2) Каждый день часами искала вакансии в интернете.

3) Активировала всех своих знакомых и друзей и рассылала им свое резюме с просьбой проциркулировать его среди своих контактов.

4) Ходила на все интервью, на которые меня приглашали. По несколько штук в неделю в надежде устроиться финансовым аналитиком.

Где-то я прочитала, что если ты без работы, то нужно относиться к поиску работы как к самой работе. Я по-прежнему работала в «Роджерсе» 20 часов в неделю, а остальное время искала работу своей мечты. Но шла неделя за неделей, и я получала отказ за отказом. Я переживала: у меня был всего год, чтобы закрепиться в США. За это время новая компания должна была поверить в меня и сделать мне рабочую визу. Если не успеть, то – гуд бай, Америка.

Я до последнего надеялась на «Роджерс», но президент компании внезапно тяжело заболел, и мой вопрос заморозился. Вот тогда за меня взялась Синтия.

Синтия пришла в «Роджерс» из хедж-фонда «Карлсон Кэпитал» – самого крупного хедж-фонда Далласа. Она провела с ними 10 лет с момента, когда «Карлсон» был еще стартапом. Она вдоль и поперек знала индустрию и имела много связей. Спустя месяц моей жизни с ними она сказала: я познакомлю тебя с Майклом. Это наш близкий друг, и он сможет поменторить тебя. Он работает директором инвестиционного портфеля в «Карлсоне» и знает всех важных людей в индустрии.