Влада Якушевская - Спроси меня как [Быть любимой, счастливой, красивой, богатой собой] [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Конечно, никто не изменился и все продолжалось…

ВОСПИТЫВАТЬ НУЖНО СЕБЯ, А ДЕТИ БУДУТ ПОВТОРЯТЬ ЗА ВАМИ.

Мой отец был тираном, я и так хотела, чтобы она от него ушла. Единственное его проявление любви – это деньги. Он бил меня всегда, просто так, а я ради него стала мастером спорта по спортивной гимнастике и окончила школу с золотой медалью. Ведь мне нужно было, чтобы он гордился мной. А он лишь реализовывал с моей помощью свои амбиции. Такой обезьянкой не стремно перед друзьями похвастаться, согласитесь? Так я и росла с синдромом отличницы, не могла себе позволить быть вторым номером. Знаете, как бил? Брал мою руку за запястье и бил моей же ладонью по лицу. Потому что боксер и боялся делать это своей рукой. Я пряталась от него под кроватью, а мама плакала, заступалась, но продолжала с ним жить. Когда мне было три года, мы сидели с мамой на скамейке в кухне друг напротив друга, она меня чем-то кормила из ложки, а отец опаливал курицу. Они о чем-то разговаривали, и вдруг он разворачивается и бьет маму по лицу этой курицей. Она падает со скамейки, а дальше я ничего не помню. Вы слышите меня, МАМЫ и ПАПЫ? Я помню ЭТО, ненависть к отцу была невообразимой, и страх, непереда ваемый страх! Ко мне нельзя было приходить подружкам, но они приходили, а я смотрела в окно каждую минуту, и если видела, как он возвращается домой, – меня бросало в жар и наступала дикая паника. Девочки бежали врассыпную… Но ведь я не делала ничего плохого, всего лишь была ребенком.

Я ничего не решала в этой ситуации, а мать продолжала жить с ним. Даже будучи подростком, когда я сидела и болтала с парнями и девчонками под окнами, он мог увидеть меня во время прогулки с собакой, подойти, схватить меня за волосы и тащить в дом: в одной руке поводок, а в другой мой хвост. Боже, как же мне хотелось умереть от стыда в тот момент… Так опустить пятнадцатилетнюю девочку перед парнями… Но все упиралось в деньги, наше материальное благополучие было для матери важнее ее самой и нас. Она ушла от него, когда я училась на первом курсе и мне уже было насрать. Я уже стала собой, впитав все дерьмо. Уже будучи взрослой и имея семью, я спросила у матери, почему она не уходила, когда происходил весь этот п*здец? Она ответила, что была дурой. И единственное, о чем жалеет, что не сделала этого вовремя, а теперь понимает, что прокормила бы и вырастила нас сама. А потом смогла бы найти достойного мужчину. Но он не смог так просто уйти… Тираны не сдаются. Один день он писал ей любовные письма, а другой х*есосил на чем свет стоит. Следил, караулил, угрожал, унижал и унижался сам, плакал и орал.

Я НЕНАВИДЕЛА СЕБЯ ЗА ТО, ЧТО Я – ЭТО ОН. ЗА ТО, ЧТО Я ДЕЛАЮ ВСЕ ТО ЖЕ САМОЕ, ЧТО И МОЙ ОТЕЦ.

Однажды он пробил ей голову, испугался и приехал ко мне. Я тогда только родила старшую дочь в Новосибирске и, естественно, об этом не подозревала. Он позвонил мне с вокзала, мол, хочу внучку посмотреть, и я согласилась. Пока он ехал, мне позвонила мама и все рассказала, травма была серьезной. Я так его возненавидела, в тот момент на 10 000 %. Он приехал. Я не пустила. Сидел в подъезде и страдал. У меня даже ничего не екнуло. Я радовалась и наслаждалась тем, как отливаются кошке мышкины слезы! Мне было противно от мысли, что этот человек меня родил.

Я от всей души послала его на х*й и попрощалась с ним, вычеркнула из жизни навсегда. Я так думала, но нет…

Милые родители, мой *банутый папаша оставил очень глубокие шрамы. Я – это воплощение моего тирана-отца в юбке. Он никуда не исчез. Все мои повадки, эмоции, действия – это он. «Копия папаша» – любимая мамина фраза… была. Я любила делать больно близким мне людям. Была жуткой истеричкой, могла оскорбить мать, хамить и унижать брата, кричать на дочь. Я оправдывалась одной фразой: «Это вы меня такой сделали. Надо было думать, от кого рожаешь». Мама просила остановиться, начать контролировать свои эмоции, не ломать психику ребенку, но я не слышала ее и продолжала идти по стопам отца.

Я ненавидела себя за то, что я – это он. За то, что я делаю все то же самое, что и мой отец. В меня будто дьявол вселился, и я начала верить, что все это из-за того, что мы родились с ним в один день. Я была жестокой и злой, думала, что теперь настало время бояться меня. Я стала жутко циничной и бесчувственной.