Джошуа Беккер - Дом минималиста [Комната за комнатой, путь от хаоса к осмысленной жизни]

Если вы унаследовали свадебную фотографию бабушки и дедушки и она дорога как память о них, то сохраните ее. Не советую держаться за каждый сувенир или унаследованный предмет, но самые значимые из них вы, конечно, оставьте. Не прерывая процесс избавления от предметов, которые вас обременяют, подберите для наиболее личных и дорогих такие места, где будете часто видеть их. Таким образом, минимализм поможет сохранить связь с предшествующими поколениями эффективнее, чем бездумное накопление.

В теории психологии эффектом обладания называют склонность считать предмет более важным, чем он есть на самом деле, просто потому, что мы им владеем.

Чтобы предмет был необходимым и помогал реализовать ваши цели и потенциал, он должен быть настолько полезным, красивым или значимым, чтобы вы хотели его сохранить. Одни будут отвечать этим критериям. Многие другие – не будут. В действительности на сегодняшний день многие вещи в наших переполненных жилищах не являются «пожитками» в полном смысле слова – они не нужны для жизни, и им не место в домах. Они лишь отвлекают от тех, которым действительно полагается занимать законное место. Придется принимать решения относительно одного за другим, пока вы будете трудиться над минимизацией дома. Так что будьте к этому готовы.

Однако следует понимать, что решения часто будут не такими простыми, не всегда с ходу определишь, обладает для вас ценностью предмет или нет. Какую бы комбинацию функциональности, эстетики и сентиментальности он ни представлял, могут найтись аргументы для обоих вариантов. Предмет может «вроде как» помогать вам жить целенаправленной жизнью, но в то же время «вроде как» тормозить. И тогда очевидные «да» или «нет» превращаются во взвешивание альтернатив.

Никогда не упорядочивайте то, что можно выбросить. #minimalisthome

Вот что об этом думаю я: вдобавок к любой цене в денежном выражении, которую изначально мог иметь предмет, он обладает постоянной «ценой захламленности», выражаемой в затратах денег, времени, энергии и пространства, которых он требует от вас. Она может быть больше или меньше текущей ценности, измеряемой полезностью, красотой или смыслом. Или, иными словами, предмет – это одновременно и бремя , и благо . Так что придется выслушивать обе стороны и выносить вердикт, проводя сравнительный анализ.

Честно подойдя к сравнению благ, которые получаете от своих вещей, и бремени, которое они возлагают, полагаю, вы решите, что многие не стоят того, чтобы за них держаться. Спросите себя: «Мне это нужно?» Действительно ли вам это нужно? Нет – если бремя больше, чем его благо.

Хорошо известный «принцип Парето» (названный в честь знаменитого экономиста) гласит, что во многих ситуациях примерно 80 % результатов бывают вызваны примерно 20 % причин. Применительно к нашим домам этот принцип указывает, что мы можем использовать 20 % вещей около 80 % времени. Это не обязательно означает избавление от 80 % предметов (хотя я знаю людей, которые так и поступили, а порой даже радикальнее), зато предполагает, что при использовании принципа необходимости как основы в решении, какие вещи сохранить, появляется возможность избавиться от многого .

Начинайте преображение, представляя, как избавляетесь не от кусочка здесь и крошки там, а от большого количества и даже от целых категорий вещей. А почему бы этого и не сделать, если в них нет необходимости?

Когда я в далеком 2008 году начал минимизировать собственный дом, мне не потребовалось много времени, чтобы начать замечать существенные улучшения в разных аспектах жизни.

Всего через два дня мне открылось первое преимущество. Избавляясь от вещей и не имея намерения заменять их новыми, я осознал, что владение меньшим числом создает финансовую возможность. Покупая меньше вещей, вы экономите. Траты уменьшатся еще из-за того, что придется хранить, поддерживать, чинить и чистить меньше вещей.

Меньше чем через 96 часов после начала пути к минимализму я заметил, что стало легче находить вещи.

Еще один день спустя я понял, какое воздействие новая жизнь будет оказывать на детей. Сыну тогда было пять лет, а дочке два года, оба они перенимали у нас принципы жизни и достижения смысла. Мое становление как минималиста подавало пример убежденности в том, что личные вещи – не ключ к счастью, что безопасность обеспечивается характером и что стремление к счастью идет иной дорогой, чем стремление к собственности.