Саймон Вайн: Успех и счастье. Чему учить ребенка, чтобы он достиг всего, чего хочет

В личной жизни тоже кто-то может подпасть под влияние плохих людей и начать совершать дурные поступки. Потом он поймет, что был неправ, и вернет «старую добрую пластинку». В человеке ничего существенно не изменится, просто настрой станет другим, и все окружающие будут воспринимать его по-иному.

В конце концов, мы можем сами выбирать, как реагировать на происходящее вокруг нас. Один мой приятель заканчивает рассказ и о каждой новой передряге в своей жизни, и о радостном событии словами «В общем, жизнь прекрасна и удивительна». Такой выбор реакции на окружающий мир облегчает ему жизнь. Многие из нас испытывают волнение в ситуациях, на которые можно было реагировать гораздо спокойнее. Мой приятель переворачивает свою «пластинку» на счастливую сторону сам, не позволяя тем или иным событиям влиять на свое настроение.

Палитра – это дощечка, на которой художники растирают краски. Изначально на ней находятся краски нескольких базовых цветов. Смешивая их, художники достигают нужных оттенков. Образ палитры точно отражает значение полутонов, которые искажают базовый смысл наших поступков и наших намерений в глазах других.

Как мы уже говорили, обсуждая образ «ключика», суть своих помыслов очень трудно донести до других. Дело не в том, что нам не хватает способностей точно передать свои мысли, а в том, что даже если они четко изложены, слушатели дают им совершенно неожиданную трактовку. Часто одна и та же мысль в разных обстоятельствах звучит по-разному. Если время идеи пришло – за нее хватаются, а если нет, ее автора и на костре могут сжечь. Но ведь у многих все же получается использовать нужные оттенки и представить новые идеи в приемлемой форме. Тогда им удается и костров инквизиции избежать, и получить признание!

Поэтому «упаковка» идеи имеет большую ценность: она может ее «продвинуть» или «задвинуть». Например, и в кофе, и в чае довольно высок процент содержания кофеина, но он «упакован» природой таким образом, что без знания химии обычный любитель кофеина этого не узнает. Снова мы видим, как разные вкусовые качества маскируют одну и ту же сущность.

Найти «вкус», приемлемый для аудитории, – это искусство полутонов. Те, кто это правило игнорирует, умудряются попасть в сложную ситуацию, даже если у них были добрые намерения. Они просто не могут донести свои помыслы до другого человека таким образом, чтобы он понял и воспринял их именно такими, какие они есть на самом деле. Возьмите родителей взрослых детей: они желают им добра, они полностью преданы внукам, но их советы часто раздражают, а попытки поучать заканчиваются скандалом. И все из-за «упаковки».

Мы забываем о том, что в общении, в том числе и с детьми, смысл того, о чем мы хотим сказать, может искажаться, усиливаться или ослабляться. Преподнесите блестящую мысль скомканно, невнятно, и никто не поймет ее содержания. Улыбнитесь, когда делаете выговор, и его будут воспринимать по сути, а не эмоционально. Дайте добрый совет раздраженным тоном, и он потеряет значительную часть своей эффективности.

Читатель, возможно, заметил, что образы «ключика» и «палитры» иллюстрируют похожие свойства. Разница в том, что первый позволяет совершить «революцию» в сознании, а второй демонстрирует каждодневный подход к методу убеждения.

Выбор между добром и злом не так уж прост, как кажется на первый взгляд. В какой-то момент человек из вашего окружения вдруг начинает играть позитивную роль, хотя все остальное время она была негативной; зато поведение в целом преданного вам соратника в определенной ситуации может вызвать у вас нарекания. Понятия добра и зла постоянно переоцениваются. Это касается не только людей, но и жизненных обстоятельств, рекомендованного лечения, взглядов на искусство и т. д.

В советское время, например, идея добра и зла в политике менялась от издания к изданию одной и той же книги! Старые тиражи учебников по истории КПСС то и дело изымались из библиотек, потому что государственная трактовка добра и зла менялась каждые несколько лет. Один и тот же снимок печатали в разных книгах, но число людей, сфотографированных на нем, оказывалось разным. Например, на одной и той же фотографии в одном издании было три человека, а в другом – уже два! Значит, третий стал в чьих-то глазах «плохим», а раз так, ему не место ни в книге, ни на фотографии. Ему словно говорили: «Вот станете “хорошим”, тогда пожалуйте обратно». Получается, что официальные трактовки меняли и наши взгляды на историю.