[527] Одно из самых горьких открытий для сострадающего по-человечески заключается в том, что избавление тела или ума ближнего от страдания не всегда служит ко благу души, разума или тела.
[528] Человеческая жалость рождается из невежества и слабости; она раб эмоций. Божественное сострадание понимает, различает и спасает.
[529] Сострадание, не делающее различий, — благороднейшая черта характера; непричинение и самого малого вреда ни одной живой твари высочайшая из всех человеческих добродетелей; однако, Богу несвойственно ни первое, ни второе. Ужели поэтому человек благороднее и лучше Вселюбящего?
[530] Люби людей, служи им, но остерегайся искать их похвалы. Подчинись лучше сокрытому в тебе Богу.
[531] Не слышать гласа Господа и Его ангелов — вот что такое душевное здоровье в мирском понимании.
[532] Узри Бога повсюду и не устрашись обличий Его. Уверуй, что всякая ложь есть истина в процессе становления или в процессе разрушения, всякая неудача — это скрытый успех, всякая слабость — это сила, которая прячется от себя самой, всякая боль — тайный и неистовый экстаз. Если ты тверд и непреклонен в вере своей, в конце концов ты увидишь и познаешь Всеистинного, Всемогущего и Всеблаженного.
[533] Человеческая любовь умирает из-за собственного экстаза, сила человеческая истощается из-за собственного напряжения, человеческое знание неспособно увидеть темную, скрытую от солнечного света сторону истины, имеющей вид шара; тогда как божественное знание объединяет противоположные истины и примиряет их, божественная сила растет тем больше, чем щедрее расходуется, божественная любовь расточает всю себя без остатка и при этом не иссякает и не уменьшается.
[534] Отрицание лжи разумом, ищущим истины, — одна из главных причин, почему разум не может достичь устойчивой, шарообразной и совершенной истины; божественный разум стремится не избежать лжи, но постичь истину, которая скрывается даже в самом нелепом и уводящем далеко в сторону заблуждении.
[535] Истина любого объекта во всей ее полноте — это цельная всеобъемлющая сфера, которая извечно вращается вокруг одного-единственного субъекта и объекта познания — Бога, но никогда не соприкасается с Ним.
[536] Есть много глубоких истин, которые, подобно оружию, опасны для неопытного владельца. При верном же обращении они становятся самыми ценными и могущественными в Божьем арсенале.
[537] Тупое упрямство, с которым мы цепляемся за наше жалкое, лишенное целостности, погруженное во тьму и печаль индивидуальное существование, когда к нам взывает нерушимое блаженство вселенской жизни, — одна из самых удивительных тайн Бога. Равное удивление вызывает лишь бесконечная слепота, в которой мы называем вселенским существованием тень, отброшенную нашим эго на мир. Эти два вида тьмы есть суть и сила Майи.
[538] Атеизм есть тень или темная сторона высочайшего понимания Бога. Всякая формула, в которую мы заключаем Бога, пусть даже вовеки истинная в качестве символа, становится ложной, когда мы принимаем ее в качестве вседостаточной формулы. Атеист и агностик являются напомнить нам о нашем заблуждении.
[539] Отрицания существования Бога так же полезны для нас, как и доказательства оного. Он Сам в лице атеиста отрицает собственное существование для совершенствования человеческого знания. Недостаточно видеть Бога и внимать Его речам в Христе и Рамакришне, мы должны видеть и слышать Его в Гексли и в Геккеле.
[540] Способен ли ты увидеть Бога в своем мучителе и убийце даже в миг своей смерти или в час истязаний? Способен ли ты видеть Его в том, кого убиваешь, видеть и любить даже в самый миг убийства? Тогда ты причастен высочайшему знанию. Как достигнет Кришны тот, кто никогда не поклонялся Кали?
[541] Я знаю: истинно и обратное тому, что я говорю, но все же то, что я говорю сейчас, более истинно.
[542] Я согласен с вами, друзья мои, что Бог, если Он существует демон и чудовище. Ну и что же вы намерены предпринять по этому поводу?
* * *
[543] Бог — это верховный Иезуит. Он всегда совершает зло, чтобы из него получилось благо; всегда уводит в сторону, чтобы вывести на путь истинный; всегда подавляет нашу волю, чтобы в конце концов она обрела неограниченную свободу.
[544] Наше Зло для Бога не зло, а невежество и несовершенство; наше добро — лишь меньшее несовершенство.
[545] Фанатик прав, когда утверждает, — пусть излишне яростно — что даже самая великая и чистая наша добродетель подобна греху перед божественной природой Бога.
Читать дальше