Боб Клейн - Движения магии - дух Тайцзи-цюаня

Существует дисциплина, которая может поднять каждого из нас на такой высокий уровень осознания, силы, здоровья и уверенности в себе, какой принадлежит нам по праву существ, рожденных природой земли. Практика Тайцзи-цюаня воссоединяет индивидуума с источником самой жизни, с тем великим существом, на котором мы все живем, — с Землей. Посредством серий естественных медитативных движений и других упражнений каждый из нас может позволить раскрыться своему полному потенциалу.

При этом происходит соприкосновение с источниками энергии, которые хорошо знакомы диким животным и малым детям. Возрастают целительские способности тела. Успокаиваются ум и эмоции, растворяется напряженность, излечиваются травмы.

Помимо этого, Тайцзи-цюань служит системой самозащиты — физической, эмоциональной и психической. В Тайцзи-цюане вас учат быть полностью сознательными в ваших сновидениях, убирать барьер между сознательной и бессознательной частями психики и строить свои отношения с другими людьми более спонтанным, естественным и холистическим образом.

Основанная на более чем 6000-летнем китайском учении, которое называется « Тайцзи » (или даосизм [2] Здесь даосизм, конечно, понимается в самом широком смысле — как вневременное ученне. (Здесь и далее прим. переводчика, если не указано иначе.) ) — в самом широком, вневременном понимании этого термина), эта дисциплина, Тайцзи-цюань , означает «Великий предельный путь жизни, постигаемый через движение» или, дословно, «Кулак Великого Предела».

В легендах о его происхождении рассказывается о том, как Чжан Саньфэн, практиковавший «жесткий» (ориентированный на напряжение) стиль Кунфу, наблюдал однажды схватку змеи и журавля. Гибкость и концентрация змеи позволяли ей легко уворачиваться от ударов журавлиного клюва. Чжан Саньфэн извлек из этого поединка урок и создал «мягкий» (основанный на внутренней энергии) стиль Кунфу. За последнюю тысячу лет учителя творчески развили принципы этого боевого искусства и разработали на его основе практическую методику обучения Тайцзи (даосизму) в целом — как одному из столпов культуры Китая. Итак, этот боевой стиль, возведенный в ранг инициатической системы, был назван «Тайцзи-цюань».

Эта внутренняя форма Кунфу широко известна как система, в которой используется максимальное количество ци, противопоставляемой внешней энергии (мышечной силе). Ци переживается как вселенская энергия вокруг нас, которую мы можем ощутить или канализировать, занимаясь Кунфу, целительством или любой другой деятельностью. Количество доступной ци, как говорят, ограничивается только нашим умением направлять ее. Ученики Тайцзи часто бывают ошеломлены количеством ци, текущей через их тела.

Для некоторых людей бывает удивительно услышать о Кунфу как о форме медитации. Но боец Тайцзи должен находиться в состоянии медитации при спарринге и в реальном бою. Поскольку в Тайцзи-кунфу нет блоков как таковых, ученик должен сновать туда и сюда между ударами кулаками и ногами. Степень концентрации и время реакции требуют спокойствия, расслабленности и спонтанности среди очень быстрого движения. Вы никогда не останавливаете импульс силы противника, но используете направление и величину этой силы против него же самого.

Но большинство занимающихся Тайцзи не связывают себя с Кунфу, работой в сновидениях и с большинством других аспектов системы. Они находят полное удовлетворение в медленных, текучих, медитативных движениях, которые называются «Формой». [3] Кит. таолу, тао или лу, яп. ката. В терминологии восточных боевых искусств и цигун «формами» (ши) также называются отдельные элементы большой Формы. Так, в классической Форме-шаолу янского Тайцзи-цюаня насчитывается 108 форм-ши. Эти движения основаны, в значительной мере, на поведении животных и приводят учеников к гармонизации отношений с их природным и человеческим окружением.

В то время как большинство книг по Тайцзи- цюаню описывают именно Форму, «Движения магии» были задуманы как фундаментальный трактат, охватывающий весь диапазон практик Тайцзи-цюаня. Из них некоторые хорошо известны, а другие редко даже упоминаются, не говоря уже о преподавании. Кроме того, в нашей книге эти практики будут сравниваться с другими — такими, как дзэн, западный мистицизм и западная наука.

Во многих школах Тайцзи я слышал, что «тайные учения» никогда не должны раскрываться. Для меня это — абсурд. Во-первых, этот мир — слишком опасное место для того, кто обладает ценным знанием и хочет скрыть его от людей. А во-вторых, я обнаружил, что за всеми этими воплями о «тайных учениях» часто скрывается очень простой мотив: «Мы сами не знаем, что делаем, но нам хочется выглядеть таинственно».