Ойген Херригель: Дзен в искусстве стрельбы из лука

Только через несколько дней я узнал, что этот японский коллега — дзэн-буддист, и по намекам догадался, что он перешел в состояние самой сильной концентрации и таким образом стал неуязвим.

Конечно, до этого я кое-что слышал и даже читал про дзэн, но не могу утверждать, что вышел за уровень самых общих представлений. Желание понять дзэн (что, собственно, и подстегнуло меня к этой поездке) благодаря происшедшему превратилось в твердое намерение заняться этим вплотную. Меня интересовала мистика дзэн, путь, который ведет к ней. Моей целью была вовсе не импонирующая мне невозмутимость: какое бы впечатление она на меня ни произвела, этого можно достичь и другими средствами, для этого совсем не обязательно ехать в Восточную Азию.

Мне объяснили, что проникнуть в дзэн не так просто, потому что дзэн не имеет ни учения, ни догм, и посоветовали сначала заняться одним из искусств, на которые дзэн оказывает особенно сильное влияние, чтобы постепенно, обходными путями, установить с ним контакт. Именно так я и поступил. Отчет об этих занятиях можно найти в книге "Дзэн в искусстве стрельбы из лука".

В настоящем издании опубликованы также записки из наследия Ойгена Херригеля (Der Zen-Weg. Nachgelassene Aufzeichnungen. Под ред. Г. Таузенда, при содействии Г. Л. Херригель), которые сам автор оформить в виде книги не успел. Но эти подготовленные им фрагменты, посвященные мистике дзэн, являются уникальным источником информации, их значение трудно переоценить, несмотря на множество появившихся работ на эту тему.

Возможно, что-то из этого он писал, стремясь поделиться с другими увиденным и познанным, подобно первооткрывателям новых земель, а что-то из написанного свидетельствует о его попытках продвинуться глубже в своих постижениях — через напряжение разума, преодолевающего ограниченность концепций и слов в восхождении к себе самому. В первой задаче, наверное, его превзошли идущие за ним. После столь длительного периода непрекращающегося на Западе изучения буддизма, и дзэн-буддизма в частности, некоторые из религиоведческих интерпретаций Херригеля видятся зарей буддологии, то есть неизбежно приблизительными, вероятно, по причине недостатка в его время переводов буддийских текстов, прямых контактов с буддийскими учеными и учителями. Однако, что важнее, во второй его задаче Херригеля превзойти невозможно. Его индивидуальный опыт не может не быть уникален. Кроме того, он сочетает в себе открытость и искренность духовного искателя и культуру тренированного мышления профессионального философа. Но главное, Херригель — один из немногих неяпонцев, которым удалось проникнуть в сущность дзэн и уловить его истинный дух.

Ойген Херригель — личность, наделенная многими достоинствами. Прочитав его удивительную книгу, вы сами поймете, что это был за человек.

Ойген Херригель

"Дзен в искусстве стрельбы из лука"

ДЗЭН В ИСКУССТВЕ СТРЕЛЬБЫ ИЗ ЛУКА

ВВЕДЕНИЕ

Дайсэцу Тэйтаро Судзуки*

Одна из важнейших особенностей стрельбы из лука и всех остальных искусств в странах Дальнего Востока (особенно в Японии) состоит в том, что они не служат никаким прикладным целям и не созданы для чисто эстетического наслаждения. Их задача — развить сознание и привести его в соприкосновение с конечной реальностью. Так, стрелять из лука учатся не только для того, чтобы попасть в мишень; меч вынимают из ножен не для того, чтобы поразить противника; танцуют не для того, чтобы совершать ритмичные движения тела; все эти занятия направлены на достижение гармонии между сознанием и бессознательным.

* Дайсэцу Тэйтаро Судзуки (1869—1966), профессор буддийской философии в Университете в Киото; японский мастер дзэн; благодаря ему Запад познакомился с дзэн. Читал лекции в Колумбийском университете, Нью-Йорк. Высочайший авторитет в области дзэн-буддизма, автор многочисленных работ о дзэн.

Чтобы стать настоящим мастером стрельбы из лука, одного только владения техникой недостаточно. Технику должно превзойти так, чтобы умение стало «безыскусным искусством», возникающим из бессознательного.

Относительно стрельбы из лука это означает, что стрелок и мишень уже не являются противостоящими друг другу объектами, теперь они единая реальность. Стрелок больше не осознает себя как человека, перед которым стоит задача попадать в находящуюся перед ним мишень. Это состояние осуществляется только в том случае, когда человек освобождается от своего «я» и становится одним целым со своим чисто техническим совершенством. Это не имеет ничего общего даже с высочайшим уровнем мастерства и произрастает из явления совсем иного порядка, которое называется сатори. Это интуиция, но в корне отличающаяся от того, что мы привыкли понимать под этим словом. Назовем ее праджня-интуиция. Праджню можно определить как «трансцендентальная мудрость». Но и это не передает все содержащиеся в данном понятии оттенки, потому что когда праджня является интуицией, она тотчас включает в себя целокупность и индивидуальность всех вещей. Это интуиция, которая без всякой медитации осознает, что ноль бесконечен, а бесконечность — ноль; и это не символически или математически, а как непосредственно переживаемый опыт.