dmitry - Кен Уилбер Б Л А Г О Д А Т Ь И С Т О Й К О С Т Ь

Когда людям в первый раз объясняют эту практику, реакция обычно бывает сильной, импульсивной и резко отрицательной. Со мной было именно так. Вобрать в себя черную смолу? Вы что, издеваетесь? А если я заболею по-настоящему? Это вредно и опасно. Когда Калу Ринпоче в первый раз давал инструкции по тонглен (где-то в середине ретрита), какая-то женщина поднялась примерно перед сотней человек и произнесла то, о чем подумали буквально все:

—А что, если я буду делать это для человека, который по-настоящему болен и его болезнь перейдет ко мне? Калу Ринпоче ответил не задумываясь: — Тогда вы должны сказать себе: «О, отлично! Это работает!»

В этом вся суть. Нас, «эгоистичных буддистов», ловят на том, что из нас выпирает наше эго. Мы готовы медитировать, чтобы получить просветление для самих себя, чтобы уменьшить собственные страдания, но вбирать в себя страдания других, пусть даже в воображении? Да ни за что!

Практика тонглен предназначена именно для того, чтобы пресечь наше эгоистическое стремление заботиться только о себе, развивать и защищать только себя. Она подменяет мое «я» на «я» другого и тем самым размывает субъектно-объектный дуализм. Она требует, чтобы мы отказались от противопоставления себя другим вплоть до той черты, которой мы так боимся: причинить боль самим себе. И это не просто разговоры о сочувствии чужим страданиям, но ваше реальное волеизъявление вобрать эти с традания в свое сердце и взамен дать страдающим облегчение. Это подлинное сочувствие, это путь Махаяны. В каком-то смысле это буддистский аналог того, что делал Христос: по своей воле принять на себя грехи всего мира и через это преобразить и мир, и самого себя.

Суть здесь довольно простая: для подлинной Самости, единственной Самости, «я» и «другой» взаимно заменяемы. Поскольку они суть одно и то же, для единого «Я» между ними нет разницы. Соответственно если мы неспособны заменить «себя» на «другого», то оказываемся отлученными от осознания единого «Я». Нежелание принять на себя чужие страдания запирает нас в плену страданий собственных без шанса на освобождение: мы замкнуты в своем «я» — и все. Как сказано у Уильяма Блейка: «Да не настанет Судный день и не застигнет меня неуничтоженным, да не буду я схвачен и предан в руки своего эгоизма».

Удивительные вещи происходят с теми, кто практикует тонглен в течение долгого времени. Во-первых, никто не заболевает. Мне неизвестно ни одного достоверного случая, когда кто-нибудь заболел из-за того, что занимался тонглен, хотя многие используют этот страх, чтобы оправдать свое нежелание практиковать. Происходит другое: вы больше не отшатываетесь в ужасе перед болью, своей или чужой. Вы больше не убегаете от боли, а, наоборот, понимаете, что можете трансформировать ее одним лишь желанием — сначала вобрать ее в себя, а затем снять. Перемены начинают происходить именно с вами, — от одной лишь готовности отказаться от защиты своего эго. Напряженные отношения между «я» и «другим» ослабляются, и вы понимаете, что существует единое «Я», страдающее от всякой боли и наслаждающееся любым успехом. Имеет ли смысл завидовать, если любого успеха добивается лишь одно «Я»? Поэтому «позитивная» сторона тонглен описывается фразой «я радуюсь чужим успехам». Для недуального сознания «чужие» — то же самое, что и «мои». Так развивается «сознание великого равенства», которое выбивает почву из-под высокомерия и гордыни, с одной стороны, и страха и зависти — с другой.

Когда заложен фундамент пути сострадания Махая- ны, когда, хотя бы в какой-то мере, осознана взаимоза- меняемость «себя» и «другого», тогда наступает время Ваджраяны. Ваджраяна основана на одном непререкаемом принципе: есть только Дух. Когда человек отказывается от субъектно-объектного дуализма во всех его формах, ему становится все более и более очевидно, что все сущее — высокое или низкое, священное или обыденное — в равной степени является полным и совершенным проявлением и украшением Духа, Ума Будды. И тогда весь явленный мир начинает восприниматься как игра его собственного самоосознавания — пустого, лучезарного, чистого, сверкающего, неограниченного, спонтанного. Вы учитесь уже не столько искать это осознавание, сколько наслаждаться им, играть с ним, ведь только оно и существует — это единое осознавание. Ваджраяна — это путь игры с осознаванием, с энергией, с лучезарностью, путь, отражающий одну вечную истину: универсум есть игра Божественного, а вы (как и все живые существа) и есть это Божественное.