Сергей Лазарев - Опыт выживания. Часть 3

Вспоминаю фразу Христа: «...Если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное». Иными словами, человек, не обуздавший свои инстинкты, не способен ощутить Божественную любовь. Царствие Божие для него недоступно.

Апостол Петр почти победил свои инстинкты. Остальные ученики, внешне соблюдая заповеди, душой еще продолжали следовать за инстинктами. А Иуда инстинкт самосохранения, обогащения, превосходства над другими поставил на первое место, тем самым лишив себя шансов познать Божественную логику и изменить свой характер. Поэтому прикосновение к Божественной энергии стало для него смертельным. Он был обречен. Не будь самоубийства, он бы все равно не выжил.

Точно так. же обречен был и Израиль. Восстание, которое вспыхнуло 40 лет спустя, привело к гибели страны, но спасло еврейский народ от вырождения и исчезновения. Опять были заглушены два основных инстинкта. В рассеянном, униженном народе Израиля снова стала пробуждаться вера.

Невольно мои мысли обращаются к России. Похоже, в истории все повторяется. Как только искренняя вера в Бога и устремление к Нему подменяется ритуалом, формальным исполнением заповедей, любовь из души уходит и начинается поклонение инстинктам. Поклонение инстинкту самосохранения приводит к смерти. Поклонение инстинкту продолжения рода ведет к бесплодию, падению жизненной энергии, болезням и вырождению потомства.

Религия разрушается тогда, когда она утрачивает любовь и нравственность. Две тысячи лет человечество мучает вопрос: «За что убили Христа?» А ответ невероятно прост: за то, что он отстаивал любовь и нравственность и обвинял священников в их утрате. Иоанн Креститель обвинял в безнравственности светскую власть. Иисус Христос обвинял в безнравственности власть духовную.

Единобожие не может существовать без любви и нравственности. А в России последние столетия пытались совместить веру, ритуалы — с беззаконием и неравенством. С одной стороны, провозглашалась любовь к ближнему, а с другой стороны, существовало рабство в виде крепостного права, полное бесправие народа перед власть имущими. Но законы природы сильнее людей. Если исчезают единение, нравственность и любовь, религии не выжить.

Библия показывает нам два пути. Если идти на смерть ради веры, любви и нравственности, то возникает возможность выжить чудесным образом через любовь к Богу. Второй же путь — имитировать веру, строго соблюдая ритуалы, и при этом потихонечку приворовывать и угождать своим инстинктам.

Две тысячи лет назад в Израиле духовная и светская власть забыли о любви и нравственности, поэтому Христос говорил: «Царствие Божие внутрь вас есть». Он видел, что те, кто раньше поддерживали веру, теперь стали ее истреблять.

В России сейчас похожая ситуация. Торговцы, политики, шоу-бизнес, медицина, средства массовой информации — все призывают поклоняться инстинктам, пытаясь убедить народ, что именно в этом цель и смысл жизни.

Религия в России отделена от государства, но не от нравственности. Представители всех религий должны проповедоватьпротив воровства и сексуальной пропаганды в России. Но они не уделяют этому достаточного внимания. А зачем тогда нужна религия, если она не защищает любовь и нравственность?

Без религии же общество нежизнеспособно. Поклонение инстинктам превращает человека в животное. Нынешняя цивилизация упорно хочет повторить опыт Содома и Гоморры... Ну а пока солнце еще светит.

Многие спрашивают, как представлять себе Всевышнего во время молитвы. Раньше я отвечал: просто как ослепительное сияние.

Дело в том, что зрение позволяет нам видеть только крохотную, поверхностную часть мира. Значит, самый верный зрительный образ всегда будет искажать истину. Потому единобожие и запрещает изображение Творца. Имея перед глазами форму, мы рискуем забыть о содержании.

Познать Творца можно только чувствами. Когда мы встречаем малознакомого человека, у.нас в памяти остаются только его лицо и фигура. А когда вспоминаем о близком и любимом, часто для нас важнее ощущение. Оно является более точным, чем черты лица, которое стареет и меняется. .

Недавно я побывал на хорошем спектакле, — сейчас таких почти нет. Людей привлекают в театр, ублажая их инстинкты. А этот спектакль давал ощущение жизни души, показывал ее страдания, поиски, очищение. На следующий день, размышляя о спектакле, я не мог вспомнить ни лица актеров, ни имена персонажей. Осталось только ровное, теплое чувство. Форма ушла, содержание осталось.