Масааки Хацуми: Суть ниндзюцу. Традиции девяти школ

С моей точки зрения, японский — мой родной — язык, уникален, потому что сохранился в сфере единой нации и единого общества, несмотря на существовавшие связи с культурой других народов.

Убежден, что перевод моей книги о ниндзюцу — непростая задача. Знаки японской письменности, особенно кандзи (иероглифы китайского происхождения) имеют много разных значений, и я старался максимально это использовать, чтобы оживить стиль. Это я называю литературным стилем ниндзя, и считаю, что в его использовании проявляется мой талант писателя. Для полноценной передачи произведения переводчик (хон-яку ся по японски) должен быть одновременно и, наравне с автором, ведущим актером (по-японски также хон-яку ся или сю-яку). Г-н Хираи, переводчик моей книги с японского на английский язык, и я — актеры, играющие вместе на одной сцене.

Г-н Хираи сказал мне: «Я удивлен не толщиной вашей рукописи, но глубиной значений, которые вы вложили в каждое слово. Честно говоря, я часто останавливал работу с программой-переводчиком, переставая стучать по клавиатуре и задумываясь над тем, что Вы хотели выразить. Иногда мне приходилось откладывать слово, чтобы вернуться к нему позже».

Я ответил: «Я извиняюсь за то, что использовал стиль, столь трудный для перевода на английский язык. Я чувствую себя подобно безответственному родителю, свалившему на других заботу о своем ребенке. Но Вы меня очень хорошо понимаете. Я старался беседовать с Вами как можно чаще, чтобы Вы лучше поняли меня. Да, мы живем в эпоху, когда машина заменяет мозг при переводе с одного языка на другой. Все же я убежден, что качество перевода определяется знанием языка и образованием переводчика».

Не говоря о знании языка, г-н Хираи — человек глубоко мыслящий и обладающий огромными знаниями и понимаем. В процессе нашего сотрудничества часто возникали беседы такого типа: Г-н Хираи спросил: «Японское слово «ками» обычно переводят как «бог», что неверно. К тому же, в мире существуют самые разные религии. Что именно Вы понимаете под «ками»? И как понимать встречающиеся в Вашей книге слова «синрэй» и «камуродзан»?» Я охотно ответил: «Под «ками» я понимаю выражение вселенской высшей силы. Синрэй — это божественный дух. А камурозан означает «гора, ближайшая к Небожителям».»

Я старался изо всех сил и телом, и духом, и словами сделать свое ниндзюцу, свой взгляд на боевые искусства и себя самого доступными пониманию людей во всем мире. Однако, как мне кажется, вместо камуродзан на пути многих людей встает гора их желаний: когда бы я ни воззвал, мой голос возвращается эхом, не достигая людских ушей. Но гора камуродзан прозрачна — все же люди могли бы меня услышать через гору, если бы захотели.

Вспоминается мысль одного ученого о том, что при разговоре с иностранцем нужно помнить насколько различно выражаются понятия на разных языках, особенно на таких отличных друг от друга, как какой-нибудь европейский язык и японский. Необходимо понимание смысла на языке оригинала и выражение его средствами языка, на который осуществляется перевод. Простой дословный перевод не даст хороших результатов. Если бы я оказался среди людей, говорящих на незнакомом мне языке, то почувствовал бы примерно то же самое, как если бы изображение моего цветного телевизора стало вдруг черно-белым, или если бы телевизор с объемным изображением заменили на обычный — настолько велика разница между родным и иностранным языком.

Трудности перевода с одного языка на другой или трудности общения между людьми, говорящими на разных языках, можно сравнить с проблемами международного брака. Раз это брак, значит у мужа и жены должно быть значительное, если не полное, взаимопонимание во имя любви. При этом общение с точки зрения перевода может быть далеко не совершенным. Проблемы здесь не в знании языка, а в понимании как и что думает партнер.

Это относится и к отношениям между учителем и учеником, и к отношениям между друзьями. В то время, как один изо всех сил старается быть понятым, другой, думая, что правильно понимает своего партнера, разрывает узы дружбы или отношения в силу неверного понимания или неправильного перевода. Мои многочисленные ученики живут в разных частях света. У них свои родные языки и разные способы мышления. Тот, кто ограничен собственной системой мышления, не может быть хорошим переводчиком, потому что не сможет выразить главную мысль оригинала. Поэтому в каждом конкретном случае нужно специально выбирать подходящего переводчика. Г-н Хираи и я достигли взаимопонимания. Он однажды сказал мне: «Я убежден, что нельзя хорошо перевести книгу, не понимая ее сути. Работая над переводом Вашей книги, я был вынужден внимательно изучить более чем тысячелетний период истории японской культуры».