Pure Doxyk - UberSleep (Сверх-Сон). Полифазный режим сна — сократить время сна на половину и успеть сделать всё самое интересное в жизни

В настоящей книге я спрашиваю: является ли полифазный режим просто помощником на краткий период или можно его принять на всю жизнь? Можете ли вы спать полифазно -спать четыре часа и меньше — и прожить в таком режиме в течение многих месяцев или лет? И что повлечет подобный образ жизни?

Я собираюсь провести полтора года в непрерывном полифазном режиме (расскажу мою историю в следующей главе), и я не единственная, кто занимается подобным, хотя нас и не так много. Как бы там ни было, чем больше я наслаждаюсь полифазным сном, тем соблазнительней для меня кажется идея вечной полифазы. Посмотрим, как всё работает.

Ах, Uberman, юность моя.

Говоря без прикрас, в колледже я была безумным экспериментатором. Если во мне и был психологический предел, то я и с ним боролась, пыталась преодолеть, заглядывала за него... впрочем, я всё та же. Просто у меня на каплю меньше свободы, чтобы выглядеть странной. (С надеждой смотрю, когда стану чуть старше, тогда и снова можно будет позволить себе причуды и странности)

Конечно же, эксперименты со сном дорого обходятся студенту. В моём случае, мотивация шла не только из любопытства, но в силу того что я спалаужасно много и мне хотелось это исправить. Я была компьютерным гиком и в силу этого были ужасные проблемы с шеей, и если я спала чуть больше положенного, то просыпалась с ужасной болью в шее. Прибавлю, что мне всегда необходимо много спать. Обычно требовалось 8 часов, этот отрезок может измениться на плюс\минус час, и так, что мне всегда требовалось девять часов. Меньше девяти часов — и я чувствовала себя половой тряпкой. Нет нужды говорить, что с годами, когда я становилась старше и более занятой, девятичасовой сон приносил всё больше неудобств.

Ещё я могу сказать, что после переезда из своего родного города со мной случился приступ депрессии, это достаточно личная история, но депрессия имела сильное психологическое влияние, из-за чего хотелось больше спать. Припадки бессонницы длились неделями, постоянные кошмары, снохождение, приступы удушья и даже погром квартиры во сне — сейчас даже смешно вспоминать. Также я играла в игру «Сколько я могу не спать», мне это было интересно, а с другой стороны, я хотела быть настолько уставшей,чтобы я могла отдохнуть.

Вот почему, я впервые занялась режимом Uberman. Прошло несколько недель после моих экспериментов (игра «сколько я могу не спать» продлилась 82 часа и кончилась тем, что я просто вырубилась), а потом меня ждала самая жуткая и худшая бессонница в моей жизни. В течение недели, я засыпала, но не могла спать больше двадцати минут — просыпалась с полным чувством беспомощности, и не могла заснуть ещё несколько часов. Иногда я сдавалась, и вставала, но часто просто отлеживалась и в отчаянии слушала, как проходят минута за минутой. Было невесело, я старалась найти выход — музыка, мелатонин, упражнения, я подумывала, чтобы попробовать лекарства, но боялась подсесть на них. Мой друг, который потом помогала мне с экспериментом, рассказала мне, что где-то читала про двадцатиминутный сон. («Кажется, Да Винчи делал нечто подобное» Предполагаем, что она прочитала о Buckminster Fuller'е в одном из старых журналов Time). Мне приходилось бы много раз ложиться спать, однако моя привычка просыпаться через двадцать минут сна превратиться в пользу, а не во вред.

Для меня это было идеальным решением, оглядываясь, я ещё раз убеждаюсь, что решение былодействительно идеальным. Подыгрывая мне, друг сказала, что окажет мне помощь, говоря научным языком, дабы я не умерла от тоски и привыкла к новому расписанию. Мы обе согласились, что необходимо установить строгие правила и бдительно следовать им. Так мы и поступили. Перерывы на сон случались точно по расписанию, и заканчивались тоже точно по расписанию. Досадно, что я не вела тщательный дневник, но насколько я помню, ничего особенного, отличного от других опытов, не случалось.

Но не будем забегать вперед, расскажу о процессе адаптации в четвертой главе, расскажу о муках в первые четыре дня. Конечно, первый день был не так плох (а третий и четвертый это конец света). Скажу честно, что мне никогда не приходилось испытывать такой недостаток сна, и ничто меня в жизни так не впечатлило как пройти период адаптации и не проспать его. Чувствовала, что совершаю нечто невозможное (п.п. — это был подвиг, она умница). Но, слава богу, период адаптации был коротким — через неделю уже не так тяжело вставать, а после двух недель и вовсе легко. А потом и усталость растворилась, более того я чувствовала силуи ... необычайную активность.