Михаил Белов - Иисус Христос или путешествие одного сознания (главы 1 и 2)

Однажды после нескольких дней медитаций я вдруг почувс твовал, что полевая ткань очага в правом полушарии начинает поддаваться. Через мгновение две полевые пленки, сложенные папкой, развернулись, острой вспышкой самых полярных воспоминаний сюжетов психоза 93-года кольнув мне сердце. Опять я вспомнил, как был той апрельской ночью словно застигнут врагом врасплох. Укол я почувствовал не только от вспышки эмоций, а напрямую. Но воспоминание пережитого сердцем с пониманием невозвратимости прошлого было дорого. Я начал плавно углубляться в себя. Достигнув затылка, я остановился.

Сам мозг я не видел. Через полевые слои я видел лежащее передо мной мое тело. Спереди справа висел круглый темно-ко ричневый очаг, обведенный красной каймой. От созерцания своего, бывшего таким незначительным для пережитых мной эмоций, врага, мне стало плохо.

Пробивание моей душой глубин психики, закрытых от меня эгрегорами, началось с отправления отцу первой части рукописи книги. Едущую на запад матушкину знакомую Раису Ивановну Кузнецову я воспринял как послание и знак от Бога привлечь отца в соавторы книги. Я не чувствовал в себе способность до конца самостоятельно закончить свое дело. Мне нужно было верить в кого-то. Отец писал свою книгу и не мог мне помочь.

Патологию, а точнее изменение своего состояния от исходной формы - зимы 86-07 года - я понял лишь благодаря оккультным знаниям и учениям о человеке.

В книге "Свет на Пути" и "Голос безмолвия", передающей учение неизвестных Махатм, есть слова: "Не допускай, чтобы твой ум ристалищем для чувств твоих служил". Во время своего первого просветления я людям выкладывал всю свою душу, оберегая себя и их от возможности охватить целиком весь мой потенциал. Стресс уничтожил мне любовь. Но и мизантропом я не стал. На смену бесконтрольной любви пришло оптимальное и единственно правильное в жизни - Сознание Кришны. Я перестал быть фанатичным альтруистом. Я стал чистым. На добро я отвечу добром, на зло могу ответить злом, но предпочитаю не отвечать, и если можно терпеть - терплю.

На эзотерической схеме планов человеческого сознания я увидел, что астральный - чувственный план находится на уровне груди у человека. Лежа в медитации, я вдруг обратил внимание на прямую зависимость видений, возникающих у меня в груди с тем, о чем я думаю. До этого я думал, что это

е прощение с Сахалина я получил, находясь в Благовещенске после того, как отправил ей открытку с извинением. Прощение, как и одна ее мысль во время не посредственного общения с ней, пришло на мой правый бок во весь его объем видением чувства, отношения. Филиал сестры в моей психике находится (находился) в левом полушарии. Налицо противоположная взаимосвязь полушарий головы и сторон тела.

Все, что нас окружает - многомерно. Раз многомерно все, многомерно и каждое из этого всего. Тем более то, что является копией Вселенной. Говоря это, я не хочу подорвать чью-то веру в возможность излечения. Наоборот. В норме трудность должна рождать интерес к ее преодолению, а сложность преодоления должна рождать концентрацию всего внимания и внимательности. Многомерность всего сущего как раз и говорит о том, что абсолютно любую проблему можно решить самыми разными путями.

Однажды вечером я лежал в кровати и увидел слова: "Церковь "Новое поколение"", прошедшие перед моим взором. Я принял эти слова за послание свыше и пошел в эту церковь.

С пастором произошел конфликт. Я спрашивал у него, почему он со сцены клеймит абсолютно всех экстрасенсов, а он говорил, что так написано в Библии. "Но ведь ты же сам накладываешь руки на больных",- думал я. Иной экстрасенс подобное делает также с именем Бога на устах. Я его не понимал и был уверен, что он неискренен. Особенно после помощи мне С. H. Лазаревым.

В конце концов у Саши - так звали пастора - лопнуло терпение:

-Ты исповедуешь, что Иисус - есть Христос?

Для меня он сказал набор слов.

-Ты крещен Духом Святым?

То же самое.

-Ты сам от дъявола и твой отец от дъявола, - сказал он.

Я был обижен до глубины души.

-Ты сам от дьявола, - сказал я ему.

На том мы и разошлись. Он был несколько обескуражен.

На следующий день я решил с ним помириться и пошел к нему домой.

Едва я сказал причину своего прихода, как почувствовал тепло, хлынувшее от него в мой правый бок в то место, где у меня находился его филиал. Мы пошли с ним в кухню, где я подвергся с его стороны самому обстоятельному расспросу. Пастор хотел знать обо мне все. Я не был против. Более того, я чувствовал перед ним какую-то обязанность и необходимость поделиться с ним о моем посещении психиатрической больницы, т.к. чувствовал, что его рассказ о его прошлом поставил его передо мной со слабой стороны. Я же хотел равных отношений. Это я сделал во второй свой приход к нему, сразу почувствовав, что совершил ошибку. Сейчас же мы в поисках точек соприкосновения душ делились друг с другом духовным фунда ментом, их наполняющим.