Владимир Власов - Мир с двух сторон

Живя, и жизнь свою не омрачая беспокойством.

Ведь жил народ в единстве и на группы не делился,

И это всё естественной свободой называлось,

Тот золотой век долго в упоённом счастье длился,

И радость единенья в каждом сердце отзывалась.

Поэтому тогда всё богатело неуклонно,

Все обладали свойствами природы непременно,

Смотрели твёрдо, во всём поступали непреклонно,

Ходили медленно в своём достоинстве, степенно.

Тогда в горах ещё дорог не пролагали,

Мостов не строили и своих лодок не имели.

Все жили вместе и во всём друг другу помогали,

Трудились сообща, и вместе одни песни пели.

Держались птицы стаями, а звери все – стадами,

Деревья, травы и кусты во всю длину стояли,

Борозд или границ не пролегало меж полями,

Разграничения ещё меж этим всем не знали.

Поэтому гуляли все, друг друга не боялись,

Со всеми жили люди, род единый составляли,

На благородных и ничтожных всех не разделяли,

Живя в единстве среди всех, собою оставались.

Народ так в безыскусности свою хранил природу,

По жизни знаньями природными овладевая,

Свободный от страстей, и, своих свойств не нарушая,

Стремился оказать содействие любому роду.

Когда ж родились мудрецы, прихрамывать все стали,

Ходить вокруг и около – вдруг стало милосердьем,

Ходить на цыпочках – за справедливость признавали,

Ввели обряды, и за свойства все взялись с усердьем.

И сразу в Поднебесной вдруг затмение настало,

Пришло всё в замешательство, родилось принужденье,

Распущенность с излишествами стали наслажденьем,

Все стали разобщёнными, и равенство пропало.

А ведь до тех пор, пока кони жили на просторе,

Они щипали траву, пили воду, громко ржали,

Сплетали шеи и ласкались, радуясь на воле,

Сердились, поворачиваясь задом, и лягали.

И только в этом в жизни состояли их значенья.

Когда ж надели им ярмо, заставив покоряться,

Побоями и изнуреньем начали ученье,

То сразу они стали рвать поводья и брыкаться.

Ярмо ломая, шею выгибали и кусались,

И скоро обучились всем разбойничьим повадкам,

Так знанья человека все с трудом приобретались,

Конь научился человеческим всем недостаткам.

Так и народ когда ещё свободным оставался,

Жил вольно, как и что делать ему, ещё не зная,

Наевшись досыта, он на прогулки отправлялся,

Куда ему идти, и что искать – не сознавая.

Жизнь и его способности все в этом состояли,

Когда ж возникли мудрецы и начали ученья,

То всех обрядам, музыке, поклонам обучали,

Чтоб в преклоненье их исправить формы поведенья.

Ввели для всех порядки в Поднебесной повсеместно,

Для радости всеобщей – справедливость с милосердьем,

Чтобы в народе каждый занимал своё лишь место,

Которое всегда бы подтверждал своим усердьем.

Своей системой так, соперничество развивая,

Всех приручали, насаждая этикет служивый.

Народ ходить начал вокруг и около, хромая,

И пристрастился к знаньям и погоне за наживой.

Народ в сознании прихрамывать стал и бояться,

По сторонам глядеть и слушать, что другие скажут,

Так перестали все сами собою оставаться,

И стали следовать тому, что мудрецы укажут.

(согласно рассуждениям Чжуанцзы)

Когда Свет молодой родился во Вселенной,

У Небытия о существовании спросил,

Того, что простиралось в Пустоте нетленной,

Но на вопрос свой ответа он не получил.

Он вглядывался пристально в темноту ночную,

Стараясь Небытия облик ясно воспринять,

Но видел Пустоту лишь и черноту слепую,

Не в состоянье был Небытия образа понять.

И, наконец, воскликнул в полном восхищенье:

– «Смотри день целый на него, и не увидишь,

Нельзя его потрогать, слушай, не услышишь,

Вот создал Боже совершенное творенье!

Как совершенство этого явления постигнуть?!

Способен быть я, или не быть, когда тень настигла,

Но чтоб абсолютно не быть – способности достигнуть

Мне не удастся, а Небытие её достигло».

(согласно рассуждениям Чжуанцзы)

Раз Чистота у Бесконечности спросила:

– «Знаешь ты, что есть Путь Дао, в чём его сила»?

Молвила та: «Не знаю», – боясь осмеянья,

Тот же вопрос задала она Недеянью.

– «Знаю», – ответило то, любуясь собою,

– «Знаешь? Скажи тогда, Путь, владеет судьбою»?

– «Да, – ответило то, – судьба может быть разделённой,

Презренной, несчастной, благородной, соединённой.

Есть, кто всемирно прославлен или безвестен,