Дмитрий Семеник - Душевный лекарь. О перенесении скорбей

Это общая доля для каждого – для бедных и богатых, для знатных и незнатных. Вы плачете о своих, другие плачут о своих. Вам тяжело и им нелегко. Не преувеличивайте же в ваших мыслях и словах вашего несчастья и не забывайтесь в вашем горе до дерзкого ропота на свою судьбу и на Бога…

Надо помнить, что все эти потери составляют для нас крест, который только тогда для нас может быть полезен и спасителен, когда мы несем его безропотно. В самом деле, слезами не возвратить того, что взято, а между тем, что пользы от наших слез для нас самих?.. Приятны ли наши слезы Богу? Скажите, нравятся ли отцу или матери вопли дитяти, когда они отнимают у него то, что следует отнять, а оно, не понимая и не желая даже понять того, что эта вещь, отнятая у него, не только не годится, но даже может быть вредна для него, и не слушая ни убеждений, ни угроз, продолжает горько плакать и кричать? Такое дитя сами они называют капризным и своенравным, которому, потому, не только не возвращают того, что служит предметом его слез, но часто отказывают ему за то и в тех удовольствиях, которые позволили бы ему, если бы оно было во всем послушно им и покорно…

Надо, наконец, помнить, что все наши усопшие пролагают для нас, живых, путь туда, куда идти страшно для всех, и что Сам Бог, отнимая у нас любезных для нашего сердца, заблаговременно приготовляет нас к тому, чтобы мы не слишком были привязаны к земной нашей жизни, чтобы не думали всегда о земле, а подумали иногда и о небе.

Епископ Гермоген (Добронравин) († 1893).

Я не то хочу сказать: не допускай скорби, потому что это не в нашей власти, а то: не допускай скорби возобладать твоим сердцем и взволновать его, держи ее вне, за пределами сердца.

Преподобный Никодим Святогорец (1749–1809).

Мы должны понять, что в действительности человек не умирает. Смерть – это просто переселение из одной жизни в другую. Это разлука на недолгое время. К примеру, если человек уезжает на год за границу, то его родные расстраиваются, потому что они разлучатся на один год, или, если он уезжает на десять лет, они расстраиваются из-за этой десятилетней разлуки. Подобно этому должны смотреть и на ту разлуку с любимыми людьми, которую приносит смерть… Конечно, человек испытывает боль из-за смерти родного ему человека, однако к смерти надо относиться духовно. Помните, что говорит апостол Павел? Дабы вы не скорбели, как прочие, не имеющие надежды (1 Сол. 4, 13). К примеру, как часто я видел бы своего умершего родственника, если бы он остался жив? Раз в месяц? Так надо подумать о том, что там, в жизни вечной, я буду видеть его постоянно. Наша тревога оправдана только в том случае, если человек, который умер, жил плохо. К примеру, если он был человеком жестоким, то нам надо за него много молиться – если мы его действительно любим и хотим встретиться с ним в жизни иной.

Старец Паисий Святогорец (1924–1994).

Гораздо счастливее те из людей, которые исполняют смертный долг в молодых годах, чем те, которые живут много лет. Они меньше претерпевают телесных бедствий и намного меньше творят душевного зла, и скорее переходят вслед за Христом к Отцу Небесному для безбедной и беспечальной жизни…

Да не смущается сердце ваше и да не устрашается, родители, лишающиеся своих детей в молодых годах! Если любите их, лучше радуйтесь, что они по изволению Божию восходят от этой горестной жизни к Отцу Небесному. Если любовь ваша родительская желает неразлучного пребывания с ними, то здесь оно неразлучным быть не может. Желайте его там, где возможно вместе пребывать вечно, а на земле – до тех пор, пока захочет Бог.

Святитель Димитрий Ростовский (1651–1709).

Положим – самое большое – что умрёт. Какая беда, что умрёт? Разве она одна только подвергнется сему? Ведь и мы же все умрём. Она – ныне. Мы – завтра. Какая разница? Умрёт ведь не она… Тело умрёт, а душа жить будет. И ей без тела ещё лучше будет, чем с телом. Вышедши из тела, она будет говорить душе вашей: «Ах! мама, как мне хорошо!» Так вот, видите, не только по причине болезни, но даже и по причине смерти, если бы она случилась, не следует убиваться. А извольте сейчас же встать, одушевиться и быть покойною… А ваша больная пусть научится памяти смертной – спасительной. Здоровому трудно помнить…

Святитель Феофан, затворник Вышенский (1815–1894).

Что вы, оставшиеся, скорбите о лишении ее, то это не по разуму духовному, а плоть и кровь действует; не все ли равно – она умерла бы и много лет проживши, но сколько бы испытала бурь, скорбей и превратностей жизни? Плачущие не жалели ее в сем отношении, а в воображении их рисовался проспект счастливой жизни, а это очень редко случается.