Дмитрий Головаченко - Разговор с душой

– Да, безусловно, этим я и займусь.

И хотя человек явно верит в свои способности, но уверен, что уже через месяц к нему придут мысли о потенциальных возможностях, куда потратить деньги, а их за 30 дней аж 3 миллиона. Спокойствие будет нарушено переживанием и мыслями: «Нужно двигаться, инвестировать, нужно посмотреть мир, слетать на Бали…» Этот список будет расти, словно грибы после дождя, и, скорее всего, человек сойдет с ума или свалится с какой-нибудь горы Джомолунгмы в попытке получить очередное удовольствие. В полном внутреннем покое он не пойдет во внешнее, напротив, будет усиливать свое внутреннее. Он будет концентрироваться на себе, своих переживаниях, мечтах, будет жить в фантазиях и стремлениях. И хотя стремление носят обычно внешний, телесный мотив, тем не менее, их источник – мое внутреннее желание, представления и фантазия. В достатке мне обязательно захочется показать себя, чтобы меня уважали, чтобы я прославился. Это внешнее действие, но его источник будет внутри меня и даже если в нем есть духовное, то с моей внутренней заинтересованностью.

Человек словно отрезан от остального мира, живет в своих фантазиях, внутренних переживаниях и только внешние неприятности вытаскивают его наружу. Конечно, есть и добровольные «выходы» наружу, например, молитвы. Нельзя молиться самому себе, это внешнее действие, направленное не из личных переживаний. Если человек просит в молитве и хочет что-то себе, своему внутреннему миру, лишь чтобы попросить, нужно выйти и сказать кому-то вне меня. Но даже такой действенный способ может носить машинальный характер в силу отсутствия угроз, неприятностей. Отношение меняется на самодостаточное, уверенное. Такая независимость, словно ограждение со словами: «Не тревожить», – не желая соприкасаться с внешним.

Неприятность – такое же соприкосновение с Богом, как и бонус, полученный от жизни. Просто добро привыкло получать с радостью, приписывая заслуги себе, своему уму, старанию, а неприятность, напротив, приписывать Богу и несправедливому миру. Но это – посланники, посредством которых Бог разговаривает с нами. И прекрасно, когда я понимаю без сильного нажатия на меня неприятностями, тогда нет необходимости меня ввергать в житейский ад происходящего. Но иногда забывчивость сердца призывает к внешнему воздействию, оказанному извне. И хотя оно сопровождается ропотом, гневом и претензией к Богу, тем не менее здесь есть место хотя бы диалогу, тогда как в достатке и благополучии до человека порой не достучаться. А такие негативные проявления диалога с Богом, как гнев, отчаяние, ропот со временем будут носить более разумный характер. С чистотой сердца, разума приходит и понимание ясности, исчезает место в сердце для негативных мыслей, претензий.

Как у всех в детстве, у меня были друзья и враги. Став взрослым, я встречал некоторых из них, которые помнят нашу с ними обиду, которая произошла много лет назад, когда нам было около 10 лет. Это стало чем-то привычным и принимаемым всеми, в том числе мной, пока не встретил одного из старых врагов детства. Он уехал в другую страну, и его жизнь очень поменялась. Он единственный, увидев меня спустя много лет, обратился ко мне, не помня обиды. В его жизни было много перемен и сложностей, он жил один в другой стране, прошел через много препятствий. В его сердце просто не осталось места для такой мелкой и пустой обиды, которая произошла так давно. Я не мог похвалиться тем же и поймал себя на мысли: как много во мне старых обид, которые просто запомнил и поставил галочку, обид, которые давно просрочены. Я не занимался ими, сложил их на полку и не удосужился переосмыслить. Ведь даже в простом анализе понимаешь, что в то время все было по-другому. Люди меняются, что хранение той обиды не несет ничего под собой.

Сергей, шагнувший далеко вперед в своих взглядах и целях, очень изменился. Проделал большой путь, который отделил его от всего негатива, в котором нам приходится жить. Ты идешь день за днем и замечаешь, как с каждым разом прощаешь и забываешь одну обиду за другой, обдумываешь одну несправедливость за другой, находя в них смысл, начинаешь оставлять лишний багаж, оставляя себя более чистым и любящим себя и мир. Обретя условное Царство Небесное, прообраз духовного результата, человек, безусловно, забывает о всех переживаниях, обидах, которые преследовали его. Я уверен, что самая большая печаль в конце моих дней будет лишь о том, что я слишком серьезно относился к переживаниям, тревогам, которые преследовали меня. В духовном окончании моей жизни все тревоги, переживания имеют пустой характер, в них не будет найдено оправдание. Каждая тревога кажется оправданной, пока ты не станешь на ступеньку вверх, понимая, что там, внизу, было вовсе не имеющее место переживание.