Дмитрий Головаченко - Разговор с душой

Каким бы странным не показалось, но любовь к ближнему, к Богу и неприятности – схожие вещи. Неприятности приходят извне, они несут не мои желания, не выражают мои стремления и нужды. Они силой навязывают обстоятельства, центром которых являюсь не я. Если любовь – стремление добровольное, то страдание – силовой метод, где мне навязывают давление извне. И хотя сразу я сопротивляюсь, обвиняю всех вокруг и себя, могу злиться на окружающих, но стоит дожать меня до предела, где внутреннее некомфортное состояние будет настолько тяжелым и болезненным, моему телу будет так некомфортно, что заставит сдаться и выйти из переживаний. Я захочу уйти, почувствую полную победу, выброшу белый флаг: я готов терпеть смерть внутри себя, но не сопротивляться. Это порождает чуткость души, внимательность, которая проявляется в любви к окружающим, хочется обнимать дочь, слушать жену.

Кажущаяся непохожесть действий приводит к одному результату: я становлюсь ориентированным на внешнее, а не на внутреннее. Я зациклен на себе: «Ой, плечо болит, давление скачет, скучно и невесело жить» И бац, подвергаюсь такому давлению, что ни о какой скуке и речь не идет. Хочу уйти, жить вне себя, хочу жить интересами Бога и людей вокруг. Конечно, бывают ощущения жалости к себе, гнева или любви к себе, но возникновение их говорит, что во мне просто еще есть силы, чтобы бороться, либо возвращаются утраченные. Когда же меня дожмут до конца, не будет сил даже на гнев, обиду и другие чувства. Это дорога по длинному пути, которая приводит к тому же, что и любовь, но через страдания, испытания. Так приходится слышать о людях, история которых проходила через этап, когда в крайней точке человек просто отказывался от всего, перезагружал свою жизнь, пересматривая свой жизнь с ориентацией на внешнее, на желания других людей, Бога.

Ошибка человека в «нормальном» состоянии в том, что он видит себя центром. Его мировоззрение исходит из внутреннего мира и желаний, а если нет желания, значит, приходит ощущение жертвы. Чем чище взгляд человека на мир, тем меньше в нем можно найти острых углов, больных тем, за которые он цепляется, пытается кому-то что-то доказать, чужих взглядов на жизнь, которые хочет уничтожить. В такой чистоте жертвы нет. Она основана на ориентации на внешнее: на жизнь «вне меня», вне переживаний, фантазий, страхов, неврозов, основана на интересах других людей, близких, интересах и воле Бога.

Иногда встречаешь людей, которые в желании дать, по их мнению, правильное мировоззрение, веру, пытаются донести их если не палкой, то крепким словом. Пытаются идти в бой, резкими высказываниями пробивая себе путь. Они называют это волей Бога. Присмотревшись, стоит разобраться, а так ли он пылко гонится за правдой Творца, мира, а не за личной правдой, не пытается ли отстоять свою точку зрения, поскольку его точка зрения кажется чем-то незыблемым, будто обязан пойти и научить, исправить людей вокруг. На деле это гордость точит углы, делает резные надписи и пишет свою правду.

В человеке есть внутренние переживания, внутренние интересы, именно поэтому в нем такая смелость и напористость. Он не ориентирован на внешнее, иначе был бы очень уверенным. Скорее, слабость, понимание себя малой частью целого и большого, видением себя как обычного человека среди других. Если бы он искал правду, то был бы склонен желать покоя, искать ответы для своей души, а не доказывать кому-то свою правду. Правда – это всегда спокойствие, принятие мира таким, какой он есть. Часть мира, которая кажется несовершенной, – это лишь нижний этаж в картине совершенства. И только «Эго» говорит: «Я могу создать мир правильный, где будут только хорошие люди, где не будет войн, где будет правда, но правда моя, а не Творца». Человеку лишь кажется, что он идет в ногу, на самом деле часто за войной, доказательствами, обидами, жертвами стоят не слишком красивые желания, стремления и интересы с примесью допинга, желаний. И человек так легко порой идет на войну, вооружившись ножами и ружьями, окрестив это все благим делом. В такой правде много усилий и действий, большая часть стремления изменить мир, построить его под себя, разделить людей на хороших и плохих.

И хотя телесное имеет ограничение, словно самолет-кукурузник с лопастями, который никогда не полетит, как реактивный лайнер, но заходя выше, в область духовную, остается место для чего-то вне добра. Второй этаж духовности несет в себе высокие идеалы, но даже в них человек искажает правду, подвергая ее своим интересам, желаниям, пытаясь подстраивать правду и истину под себя. И хотя за такими духовными действиями нет телесного удовольствия – быстрого и понятного, тем не менее, как в пирамиде Маслоу, чем выше ступенька, тем больше удовольствия. А получение наслаждения от своей духовной совершенности доставляет яркое впечатление душе, обманывая ее, подгоняя правду под себя. Ощущение совершенства, правды является родным для души, но противоестественным в рамках этого мира. Обучение проходит иногда путем страданий и обид, переживаний и тревог. Как ни странно, страдают все, чувствуют боль, в душе лишь кажется, что вот Петя, например, не страдает, но это личное искажение и желание высказать обиду.