Дмитрий Головаченко - Разговор с душой

Если взять 10, 20, даже 1000 калькуляторов и умножить 4 на 4, то все как один выдадут 16 – тут нет спора. Когда же есть некая жизненная ситуация, то у десяти человек не то что одного взгляда на нее не окажется, а у всех будет свое видение. Аналогичные ситуации возникают, когда входишь в затяжной конфликт с женой, близким человеком или с кем-то на работе. Чем дольше длится конфликт, чем больше высказано слов, тем больше возникает желание «дать сдачи», доказать, поставить оппонента на место. Редко кому-то захочется задаться вопросом: почему возник конфликт? Что хотели от меня? Но в момент гнева, обиды человек ограничивается своим видением ситуации, своей гордостью и желанием оказаться правым.

Человек никогда не был носителем истины, ее источником, но ему этого хотелось. Однако истина находится вне желаний, взглядов и предпочтений, вне предвзятого «Я». Почему человеку не хочется выяснить в момент конфликта, из-за чего все произошло, провести анализ, попытаться взглянуть чуть глубже поверхности и происходящего? Потому что это ближе к истине, где нет «Я», нет доказательства, что прав определенный человек, поэтому меня меньше всего тянет туда, ведь чтобы туда попасть, нужно проявить некоторое усилие.

Всегда хочется быть правым. Пока человек живет в плоскости кривых калькуляторов, то все, что он может среди них найти, – это различные варианты одной и той же задачи с кучей неверных ответов. Каждый будет утверждать, что прав.

Есть много мнений, на которые можно найти ответ, исходя из того, что внутри человека, из того, чего он хочет и к чему стремится. Когда человек идет с молитвой к Творцу, он идет самой близкой дорогой, которая может быть. Например, кричат в лесу: «Ты слышишь?» – а в ответ: «Да, я тут!» Расстояние может быть между ними большим, люди не видят друг друга, но человек ощущает близость. Человек протаптывает тропинку в густом лесу день за днем, и с каждым разом ему будет проще двигаться к нужному ответу.

Привычно думать, что усилие, которое прикладывает человек, равно результату, но это не всегда так. Один человек таскает мешки и зарабатывает 100 $, а другой двумя кликами мышки продает тысячи баррелей нефти и зарабатывает миллионы в день, – они прилагают неодинаковые усилия. Порой непросто судить о мире не по обложке, не по чьим-то представлениям, а по сути вещей, видеть дальше завтрашнего дня. Вдруг перед человеком открывается глубина и понимание, к нему приходит мудрость. Помню, как решил ознакомиться с Писанием, потому что осознал: раз на его базе строится вся современная цивилизация, я просто обязан прочитать. Когда же дошел до псалмов царя Давида, очень захотелось их пропустить: не понимал ценности молитвы, казалось, там нет информации. Людям порой хочется идти сложным путем, но там, где можно выбрать легкий, они почему-то сворачивают.

Молитвой, наверное, в широком смысле можно назвать довольно много вещей, разумеется, помимо ее классического варианта. Молитва – это когда человек отделяет себя от забот, желаний, предвзятости и сосредотачивается на том, что вне его. Молитвой для кого-то могут служить одинокие прогулки по лесу, тихие и спокойные, для кого-то это может быть медитация и расслабление тела, классическая музыка, творчество, устремление взора к душе. Молитва – это то, что останавливает человека во время бега, молитва – то, что не связано с этим миром или связано минимально. Возможно, каждый может найти ее там, где другой не видел, понять немного иначе. Момент молитвы там, где твоя душа. Людям нравятся экстремальные виды спорта, потому что в какой-то степени там присутствуют духовные элементы, например, это требует сосредоточенности. Человек не рассеян, не озабочен ничем, кроме спорта, и это не дает возможности думать сразу о многом, не думает он и про заботы.

…Вчера я заплакал и отчаялся: «Тебе бы только бульварные романы писать», – обратился гневно к себе. Я кружу, как орел, вокруг добычи, и не могу, боюсь идти прямо – к раскрытию сути. Я отчаялся и поник, начал грустить о том, что для меня стало стеной, хотя это не имеет за собой никакой явной причины. Все пытаюсь обойти длинным путем, говорить не прямо, и путь кажется вечностью. Когда-то я увидел на Афоне священника, преодолевшего тысячи километров, чтобы задать вопрос старцу. В тот момент у меня возникла мысль: «Почему он не спросил у Бога?!» Это как пытаться играть в шахматы очень сложными комбинациями, когда перед тобой простое решение проблемы длиной в один ход, но ты идешь в обход. Тогда мне было непонятно. Но как сложно писать о таком, порой проще не открываться до конца, оставлять в себе какую-то тайну, загадку. На самом деле это лишь темнота в душе, которая не хочет, чтобы ее увидели. Я пытаюсь быть идеальным для себя, хочу быть безошибочным даже тогда, когда осознаю, что так быть не может, – не в этом мире. Обращаясь к Богу, иду туда, где нет обмана. Не хочется идти на полумеры, идти в обход. Мне хочется спросить совета у друга, у жены, хочется почитать в интернете, даже когда знаю в душе правильный ответ, знаю, что хочет Творец от меня, но когда есть что-то инертное в душе, оно сопротивляется и говорит: «Поищи еще, есть другие пути». Но они длинные и сложные. Порой человеку проще пролежать часами в медитации или долго ходить по лесу вместо 5 минут искреннего обращения к Богу. «Я вроде верю, но как-то не идет, может, у Бога есть свои дела?» – отговариваешь сам себя. Даже в обычном общении всегда легче находиться в компании, где можно легко выбрать удобную позицию: промолчать, сделать вид, что не заметил. Но разговор один на один с собой вызывает большее напряжение, ведь нет возможности отсидеться в стороне. К тому же человек напуган правилами и ответственностью: «Кто я, а кто Бог?» – и он остается на том же месте, боится обратиться напрямую.