Михаил Поснов - Гностицизм и борьба Церкви с ним во II-м веке

Спасение, т. е. освобождение светлого эона из оков темной материи, совершается через Христа, совершенного эона, который при обратном, течении чувственного миpa явлений к сверхчувственному миру идей занимает то же самое посредствующее положение, какое Демиург при течении сверху внизу, из плеромы в кеному. Этот спасающий эoн спускается через ряд небес и принимает эфирическое кажущееся тело. По другому представлению, он соединяется с человеком Иисусом или с иудейским Мессией при крещении и оставляет его снова при его страдании. Во всяком случай Спаситель не должен приходить ни в какое действительное соприкосновение с греховной материей; иначе он не мыслим. Его человеческое рождение, его страдание и его смерть изъясняются гностиками, как призрак, как призрачный фантом, к чему приходится прибегать, чтобы явить себя чувственным людям. Св. Дух обыкновенно понимается как эон ниже стоящий. Главная задача Христа сообщить гносис тесному кружку посещенных людей, через что они будут в состоянии стремиться с ясным сознанием в идеальный мир света. Таким образом, всякий беспорядок в мире эонов устраняется, водворяется гармония и невыразимое блаженство, в котором примут участие все пневматики, или истинные гностики. Материя в конце концов уничтожится вследствие огня, вышедшего из нее.

Если только вкратце изложенное учение гностиков можно назвать теологией, то дальнейшее справедливо наименовать антропологией. Гностики смотрят на человека как на микрокосм, состоящий из духа, тела и души, в котором отражаются три принципа — Бог, материя и Демиург, однако в различной степени. Они делят людей на три класса: пневматиков, в которых имеет перевес божеств. элемент, световая искра из идеального мира, — соматиков, или иликов, у которых преобладает материя (ὔ λη), и психиков·, в которых действует посредствующий принцип, демиургический. Иногда гностики проводят параллель между указанными тремя классами людей и исповедниками трех религий — христианской, языческой и иудейской. Сравнивая христиан с пневматиками, гностики однако не удостаивают их всех участия в царстве света, а производят снова разделение и между ними. Только немногих среди христиан они считают пневматиками в собственном смысле, на большинство же христиан они смотрят как на психиков, которые не могут возвыситься от слепой веры к чистому ведению, которые слабы в добре и зле, которые томятся по божественному, но не в силах постигнуть его, и, таким образом, носятся в средине между плеромой идеального мира и кеномой чувственного. На этических воззрениях гностиков лежит печать глубокого пессимизма, который можно объяснять только как смешение персидского дуализма с его живой повседневной борьбой между добром и злом — и греческого воззрения о превосходстве всего духовного идеального над чувственным и материальным миром 88. Гностики смотрели на материю — и значит на тело человеческое — как источник зла и воевали с ним. Поставивши один и тот же девиз, они применяли противоположное оружие для достижения своей цели: одни — аскетизм, другие — антиномизм. Исходную точку для обоих воззрений гностики могли находить в представлениях великой переднеазиатской матери-богини, так как она и Παρέθνός, дева, девственница, и ΙΙρούνικοςгетера, распутная женщина. Такие серьезные гностики, как Саторнил, Маркион и Татьян, презирая чувственный мир и человеческое тело, запрещали наслаждение известными родами пищи и брачное сожительство, как смешение с греховной материей. Другие же, как офиты, николаиты, карпокретиане и др., трактовали в гордом сознании о превосходстве духа над материей и проповедовали, что чувственность должна быть побеждена через наслаждение чувственными удовольствиями. Они впадали в крайний либертинизм. «Нет ничего великого в том, чтобы воздерживаться от страстей; есть нечто большее, когда живешь в страсти и от нее не бываешь побежден». По свидетельству Епифания, в Египте были секты, которые исходя из дикого натуралистического пантеизма и отождествляя Христа с производящими силами природы, культивировали страшную распущенность, как род богослужения. Что же касается культа, то теперь ему исследователи приписывают гораздо большее значение в гностических системах, чем прежде. Культ гностиков отличался сложными мистическими обрядами. О нем будет речь несколько позже. По отношению к устройству или организации общин гностики или составляли тайные союзы в церкви или образовывали свои собственные общества. (Ириней. III, IV, 3; III, XV, 2; I, XIII, 7).