Савва - Духовные упражнения

Мир полон людьми, которые хотят нами манипулировать. Наши родители — в первых рядах. В их желании нет ничего преступного. Просто так устроен мир. Если вы не указали человеку на его предел, не прочертили четкой границы, чего же вы обижаетесь, если он беспардонно лезет в вашу жизнь?

Одна моя знакомая годами терпела издевательства мужа. Каждый день был похож на предыдущий. Она прибегала с работы, чтобы успеть разогреть ужин. Супруг возвращался уже под газом, или, как говорят у нас в Гомеле, «с уверенностью в завтрашнем дне». В этом состоянии он любил поиздеваться над безвольной и безответной хозяйкой, и она часто ходила с синяками. Однажды ее терпению пришел конец, но вместо того, чтобы как-то решить этот вопрос, она покормила мужа, дождалась, пока он заснет, взяла веревку и отправилась вешаться. Вскарабкалась на стул и затянула петлю.

— Прости, Господи! Нет моих сил!

И перекрестилась. И тут заметила, что в дверях кто-то стоит. Маленький. Черненький. И облизывается.

— Так это ты меня ждешь? Хочешь с собой утащить? Так — хрена!

И скрутила ему хорошую пролетарскую фигу.

Русские женщины — это, наверное, самое удивительное, что есть на свете! Никогда не перестану ими восхищаться!

Она спокойно сняла веревку и прибрала все следы преступления. А на следующий день повторилась привычная история. Пьяный муж вернулся с бранью и оскорблениями. Уселся за стол, не переставая обзывать ее грязными словами. Жена смиренно слушала, наливая ему борщ. Раз — и борщ у него на голове!

— Помогите! Убивают! Люди! Спасите!

Он даже не заметил, как оказался на лестничной клетке, облитый и опозоренный. Жена казалась спокойной и безразличной:

— А ну, козел, пошел в хату!

Тут я оборву рассказ. Добавлю только, что с этого дня мир и взаимопонимание воцарились в доме, а супруг даже начал ездить на дачу и за год достроил дом, который стоял в руинах десяток лет.

Чтобы поставить навык отказа, не обязательно прибегать к таким экстравагантным приемам. Самое главное, не надо ситуацию доводить до такого градуса напряжения. Эта женщина чудом избежала петли и сумела сделать правильные выводы. А скольких петля не миновала? Поэтому не станем ждать, а возьмемся за дело.

Для воспитания добродетели отказа самое подходящее место — модный магазин. Это очень бодрит — не находите? — отправиться в бутик не за покупками, а чтобы стяжать добродетель. Русский человек очень сердечный. Такое у нас воспитание. Откажешь — замучаешься от чувства вины. Поэтому начните с укрепления воли.

Подойдет к вам хорошенькая девушка в салоне:

— Что вам показать?

Ни в коем случае не говорите, что сами все посмотрите. И очень важно закрепить правильное положение тела: держите величественную осанку и смотрите прямо в лицо, не отводя взгляд. Просите показать самую дорогую шубу. Хорошенько и основательно примеряйте. Со вкусом. Придирчиво рассматривайте пуговицы и мех. Выведайте все о производителе и не кормят ли там норок генно-модифицированными морковками. Подберите к шубке симпатичные сапожки и сумочку в тон. Пусть перед вами рассыпаются бисером. «Подпустите поближе». И в самый решающий момент — отказ.

— У меня дядя работает на норковой фабрике. У нас этих норок — завались!

Только помните, что в салонах калачи тертые и торг — это разновидность спортивного состязания. Есть такие умельцы, которые могут даже слона продать, эксплуатируя ваше природное чувство вины. Чем сильнее соперник, тем надежнее укоренится добродетель отказа.

Никому не раскрывайте наш секрет. Главное, не забыть, что вы идете в бутик ради духовного упражнения. И продолжайте ходить, пока навык не окрепнет.

Закройте глаза и внятно произнесите: «добродетель», «добродетельный», «добродетельная».

Что вы увидели?

Какие образы, жесты, фразы, лица пришли на ум?

С кем и с чем они связались?

Что разбудили в памяти?

Современный человек, скорее всего, автоматически, бессознательно помещает эти слова в иронический контекст. Это образцы устаревшей лексики, выдохшиеся термины, увядшие понятия.

Илья Стогов — католик. Будь он в нашей Церкви, его книги читали бы охотнее православные товарищи. Своему обращению он посвятил небольшую книжку «Тринадцать месяцев». Питерский журналист с бурным прошлым принимает христианство и отправляется в свой первый крестный ход, многодневный и многотрудный. Они идут по Беларуси к Будславской иконе Божией Матери, идут долго и тяжело, так что к вечеру просто валятся без сил на землю.