Алексей Марков: Бремя колокольчиков

Глеб сглотнул. Перед ним возвышался огромный прилавок с выстроенными горками мандаринами, лимонами и яблоками, а сбоку были даже арбузы! За прилавком стоял кавказец с набриолиненной шевелюрой, излучавший волны восхищения собой и своим товаром. Поправив лежащее неровно яблочко, он, не выдержав, принялся напевать на восточный манер.

- Ай, я приииинц, я пр-и-и-и-и нц!

В этот момент мимо его прилавка проходил тот самый рабоче- крестьянский мужик из очереди с кефиром в авоське. Глянув на поющего, он, не задумываясь, как-то даже без вызова констатировал:

- Да ты не принц, ты *удак.

- Што сказал? Э!

- *удак, говорю, ты.

- Знаешь што тэбе сделаю щас! Ты борзый, да?! - Стал голосить кавказец, делая вид, что приливок ему мешает набросится на обидчика. Но мужик был здоровый, и убегать совершенно не собирался.

- Ну чо? Иди сюда!

- Ща пагады приду тэбе, борзый! - продолжал кричать кавказец, делая вид, что хочет перескочить через прилавок, и оглядываясь на соседей. Те явно не торопились встретиться со здоровыми мозолистыми ручищами работяги, который, глядя на всё это вновь констатировал:

- Ну, я ж говорю - *удак ты.

Кавказец вдруг принялся кидать в мужика мандаринами.

- Эээ, получай! Я тебэ пакажу, кто *удак!

Работяга оказался ещё и юрким, один из мандаринов он поймал на лету, а упавшие рядом стал неспешно собирать и рассовывать по карманам.

- Эй, *удак! Атдай мандарин, тэбэ гаварю! - орал из-за прилавка набриолиненный уроженец тёплых краёв.

- Ты чё!? Не понял? Это ты *удак, а не я! - закончил разговор мужик, запихивая в карман последний из брошенных в него мандаринов.

Глеб был в восторге. На переходе он догнал мужика.

- Здорово вы его!

- А это ты, студент! Учись, как надо. Хотя... те ещё долго жизни учиться... На, жене передай мандаринки, - мужик принялся доставать из кармана мандарины.

- Да что вы?! Я не для того...

- Того, не того... Дают - бери! Да и не тебе это, понял? Вот возьми три штучки. А три мне на закусь.

Домой Глеб пришёл возбуждённым. Прямо с порога, едва вручив жене сумку с продуктами и три мандарина, успевшие от рук мужика впитать запах соляры, он принялся рассказывать утреннюю историю с работягой.

-...и знаешь, Светка, как-то у меня всё прояснилось! Нечего нам больше в Москве делать! Здесь грязь, суета, ничего хорошего нет кругом, а скоро кругом одни эти прынцы будут... Зачем нам это всё? Институт кончать... да и вообще... Вон, отец Георгий всё зовёт. У него в соседней деревне приход освободился. Говорит, без проблем рукоположат [10]меня. И домик какой- никакой есть. А там - чистое всё. И люди - как этот мужик, прямые настоящие русские люди. Вот там и душу спасать, и детей растить! А?! Что думаешь?

- Не знаю, Глебушка... Оно и так, но институт бросать... Надо как-то подумать ещё...

- Да надо не думать, а благословение у старца [11]взять, чтоб по воле Божией. ..Як старцу за благословением съезжу!

Живи, душа!

Ну давай же не тяни,

Скажи идти мне или не идти?

Уйду - хлебнем мы точно горя,

А останусь, может, вдвое.

The Clash [12] [13] , «Should I stay or should I go?»

По дороге из монастыря Глеб решил заехать к Антону. Тот уехал из Питера и жил теперь у какого-то друга на даче недалеко от Лавры. Найти дачу было нелегко. Занесённая снегом улица, номера домов если и были, то теперь их стало не видно совсем. Встретилась бабулька.

- Не подскажите, где здесь Антон живёт... у друга... кажется, Виктор его зовут... или Вадим...

- А! Это бородатые чудики такие?

- Не знаю... да, наверное... - он ещё не видел Антона с бородой, и мог лишь представить, что ударившись в церковную жизнь, тот наверняка бороду отпустил.

- Да вона там дом, направо и по тропинке. У них ещё забор завалился весь...

Дверь отворил высокий парень с всклокоченной бородой.

- Чё надо? - неприветливо спросил он.

- А Антон здесь живёт? - неуверенно поинтересовался Глеб.

- Заходи... Жрать будешь?

- Ну... если вы будете, то - можно.

-Я- буду... Иди пока, вон в той комнате он...

Глеб зашёл в комнату. Антон сидел у иконы с кисточкой в руках. Творческий беспорядок, как в его питерской мастерской, только теперь кругом фото икон и храмов, а не Уорхола , рок-групп и обнаженки.

- О! Глебка! А тя как занесло? Пургой?

- Да вот... К старцу за благословением рукополагаться ездил. А на обратном пути, думаю, дай заеду. Ты ж сам адрес мне прислал.

- А, ну да... И чё старец?

- Ну, вроде благословил, но как-то непонятно... почти ничего и не сказал, всё отвлекался на других, а со мной всё походя. Говорит: «Надо самим учиться принимать решения и ответственность за них нести, отвечать за то, что выбираете» Но это понятно всё, да и не мне он это говорил...