Монах Салафиил (Филипьев) - Тайна Афонской пустыни. Дневник пустынножителя

Митрополит Иларион спрашивал, где я на Афоне. Я рассказывал. Он помнит житие старца Илариона Грузина, которое впервые было издано в Джорданвилле, и потому владыке понравилось, что я обретаюсь недалеко от пещеры этого подвижника.

Митрополит поинтересовался, какое моё впечатление от монашеской жизни на Афоне. Я сказал (просто выпалил радостно) про второе дыхание монашеской жизни. Он утвердительно сказал, что Господь привёл меня на Афон, а я подхватил его мысль и подтвердил, что сам бы я, к сожалению, не приехал.

После владыкиных благословений и добрых пожеланий, да и просто человеческого сочувствия, очень светло на сердце. Дай Бог ему всего доброго и спасения души.

19:28

Часть братии Ипатьевской келлии вернулась. Я временно живу у них, в келье отсутствующего отца Давида, так как в моей каливе печка разобрана (завтра, Бог даст, соберём). Зато в гостях я жарко натопил. Красноватый огонь уютно просвечивает через стекло печной дверцы. Стол тут завален книгами отца Давида и моими, поэтому пишу, используя вместо стола, кровать. Она жёсткая и весьма высокая. Пишу, почти как в XIX веке писали, стоя у конторки.

Итак, клонится на запад 29-е ноября 2010 года. Сегодня ровно месяц, как я, по милости Божией, на Афоне. Вчера написал об этом стихотворение «Первый месяц вечности».

Что сказать?

Хочется в благоговении молчать. Даже дышать громко страшно, дабы не спугнуть тихую светлопокаянную радость пустыни. После всего, открывшегося здесь, после этого откровения афонской пустыни, а по сути, Богооткровения, хочется, чтобы так было всегда. Понимаю, что на земле всегда так быть не может. Благодарю Бога за то, что это было и есть. Надеюсь, навсегда запечатлею откровение пустыни в памяти и жизни сердца. Можно теперь этим жить. Пусть будет всё по воле Божией.

А тем временем жизнь в пустыне идёт своим чередом.

Сегодня мы с отцом Памвой (главным образом он, а я лишь на подхвате) утеплили потолок и дверь моей каливы, прибили самодельные полки. Уже представляю, как на центральную полку поставлю икону Царицы Небесной «Сладкое лобзание».

Дело движется. Если Бог благословит, а дождь и другие обстоятельства не помешают, завтра-послезавтра закончим ремонт.

Бог прост. И истина Его проста. Она может быть написана на ладони. Например, так: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного».

Какая за этим тайна, какое откровение, какое море богословия! В этой светоносно-священной формуле — в молитве Иисусовой — заключено всё основное.

08:52

Первый день зимы. Пока всё так же тепло, только солнышка сегодня нет. А в Москве морозы до двадцати градусов ниже ноля.

Сейчас с Божией помощью пойдём с отцом Памвой ко мне доделывать келью.

Прочитал вдохновляющие слова о символизме гор у нашего духовного дедушки — духовника старца Рафаила — отца Кирилла (Павлова): «Евангелие повествует о том, что Господь для Своего Преображения взошёл на высокую гору и молился, научая этим и нас отрешаться от земных уз и почаще возноситься мысленно к горнему, к Небесному, очищая тем самым свои чувства и ум от житейской суеты и привязанностей».

Символизм гор действительно очень вдохновляет на аскетическое покаянное жительство, на Богомыслие и созерцание.

До недавнего времени, пока не открылось «второе дыхание», спал по ночам крепко, спокойно, безмятежно и... бессовестно. Сейчас совесть, слава Богу, проснулась, но и бесы явно этим решили воспользоваться: вторая половина ночи — это всёнагнетающееся давление помыслов, через сны, навязчивые идеи и мысленные призраки. Так что утром встаю отравленный.

Маловерие, суетность, многопопечительность, любостяжание, не возложение печали на Господа, страх, мнительность, жалость к себе, обиды, злопамятство, уязвлённая гордыня и тщеславие — вот, что поднимается со дна сердца во вторую половину ночи. Это страстные струны, на которых демоны играют свою адскую симфонию. Вот, что предстоит врачевать и изживать благодатью Божией. Помоги, Господи!

Помню, писал в работе о молитве Иисусовой «Богообщение» святоотеческий совет: если духовника нет рядом, то вместо устного исповедания помыслов, делать то же самое письменно — записывать, а потом при возможности прочесть духовнику. Начал так делать, сразу стало легче. Слава Богу.

Наконец-то пришло время теорию применять на практике. А иначе теория «не пользует нимало».