Петр Малков - Благовещение Пресвятой Богородицы. Антология святоотеческих проповедей

Не великие, по видимости, слова, но великое дело в них заключается.

И все мы нередко называем себя «рабами», даже рабами человеков, правда, не всегда с готовностью на самом деле быть тем, чем себя называем; но иногда и самым делом, даже без нужды и обязанности, раболепствуем человекам. Трудно ли, по-видимому, назвать себя «рабом» или «рабыней Господа», Которому мы все, по необходимости, рабы, желаем ли или не желаем быть и называться таковыми? Словом… Его (Пс. 32:6) все сотворено в начале (Ин. 1:1), и доныне, когда ни посылает Он глагол Свой на землю, глагол сей не может возвратиться к Нему тощ. Посему не трудно, кажется, и то, чтобы на посланный от Него глагол ответствовать изъявлением согласия, «да будет по слову Его», так как сие уже должно быть непременно.

Рассуждая таким образом, без внимания оставили бы многие, а может быть, некоторые и оставляют без внимания, слова Марии: но дело, которое открывается вслед за Ее словами, должно пробудить все внимание каждого мыслящего. Во дни творения мира, когда Бог изрекал Свое живое и мощное: да будет (Быт. 1), слово Творца производило в мир твари: но в сей безпримерный в бытии мира день, когда божественная Мария изрекла свое кроткое и послушное да будет , — едва дерзаю выговорить, что тогда соделалось, — слово твари низводит в мир Творца. И здесь Бог изрекает Свое слово: зачнешь во чреве, и родишь Сына (Лк. 1:31); Он будет велик (Лк. 1:32); будет царствовать над домом Иакова во веки (Лк. 1:33): но — что опять дивно и непостижимо — самое слово Божие медлит действовать, удерживаясь словом Марии: как будет это (Лк. 1:34)? Потребно было Ее смиренное: да будет , чтобы воздействовало Божие величественное: да будет . Что ж за сокровенная сила заключается в сих простых словах: се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему , и производит столь необычайное действие? Сия чудная сила есть чистейшая и совершенная преданностьМарии Богу, волей, мыслью, душой, всем существом, всякой способностью, всяким действием, всякой надеждой и ожиданием.

Христиане! О если бы каждый из нас хотя помалу приобщился сей Богодейственной силы, молитвами Преблагословенной Девы! Се рабы Господни и рабы Твои, Мати Господня! Да будет нам по образу Твоему!

Да будет, братия, пример Пресвятой Девы наставником нашим в истинной Богу преданности.

Преданность Богу есть такое расположение духа, по которому человек всего себя, все, что ему принадлежит, все, что с ним случиться может, предоставляет воле и провидению Божию, так что сам остается только стражем своей души и тела, как стяжания Божия. К сему расположению приготовляет человека внимательное наблюдение над собственными усилиями сделать себя совершенным и благополучным. Желает он сделаться мудрым; образует свои способности; напрягает силы ума; подкрепляет себя силами других избранных умов; составляет себе образ ведения. Что же? Между тем, как он старается уяснять для себя в сем образе одну черту, другая в нем затмевается, пресекается, исчезает; по той мере, как расширяет круг своих познаний, за чертой знаемого еще обширнее открывается область недоведомого; истина, давно признанная за достоверную, приводится в сомнение вновь открытой истиной; конец самодеятельных изысканий, по признанию безпристрастнейшего из древних мудрецов, есть открытие того, что человек сам собой ничего не знает. Желает он сделаться добрым; старается познать закон справедливости; возбуждает сердце свое к добродетельным чувствованиям; предприемлет добрые дела: что же и здесь? Опыт доказывает, что желание быть добрым нередко бывает слабее страсти, влекущей к пороку, и ею побеждается; что познанный закон предлагает добро, но не дает силы творить его; что добродетельные чувствования из жестокого сердца, как огонь из кремня, высекаются с трудом, а легко угасают, в мягком же сердце хотя и скоро возгораются, как огонь во льну, но так же тлеют слабо и не долго; что дела, внешней своей стороной добрые, со внутренней стороны своей часто бывают осквернены нечистыми побуждениями: своекорыстием, самоуслаждением, тщеславием; что природа человеческая, как принужден был признать в новейшие времена один из самых ревностных почитателей так называемого нравственного разума, из самого корня своего производит зло. По таковым опытам, что могут обещать и усилия сделать себя благополучным? Где недостает истинного блага, там истинное благополучие, конечно, невозможно. Правильное следствие сих опытов, тщательно и безпристрастно наблюдаемых, должно быть то, что человек потеряет надежду на самого себя, и, если не хочет погибнуть (поелику вне действительного благополучия, и вне надежды, ничего нельзя найти, кроме погибели), как бы по необходимости вознесет желание и надежду свою к Богу, и, еще не предвидя и не предчувствуя, каким образом она может совершиться, предаст себя Ему, как расстроенную собственность, которой [ее] владетель не умеет распорядиться.