Е. Соколан (ред.) - Поминайте наставников ваших. Архимандрит Троице-Сергиевой Лавры Наум (Байбородин) в воспоминаниях современников

Все это так. Безусловно, Господь укреплял его, давал ему силы. И ныне, после его кончины, по всей нашей Руси-Матушке мы видим очень много людей: священников, монахинь, игумений, архиереев, которые возрастали под его духовным покровом. А сколько монастырей воссоздано из руин по его благословению, сколько монастырей появилось на совершенно новых местах! Он присылал туда игумений, да просто сестер много раз посылал. Конечно, это великий дар, который дается избранникам, к коим, несомненно, относится отец Наум.

Поэтому память о нем жива и будет жить. Люди, и я в том числе, всегда с любовью вспоминаем его. Я молюсь, дабы Господь поселил его в селениях праведных. Ну а сколько еще людей за него молится, сколько благодарят его за помощь! Конечно, у него был особый дар, который не каждый может понести и не каждый может вместить.

Я вижу, когда бываю в Лавре, сколько людей всегда стоит у его могилки. Люди плачут по нему и молитвенно обращаются к нему, как к живому. И все уходят утешенными.

Надо еще вот что отметить: чтобы исполнить благословение отца Наума, надо себя внутренне к этому настроить, быть готовым принять его слова как Божию волю и выполнить ее без ропота. Иначе не следовало и совета просить. Кто-то сказал, что отец Наум — это операция без наркоза. Действительно, он мог и резко прервать беседу. Он чувствовал внутренний мир собеседника и знал, к какому человеку какой нужен подход. Когда человек приходил и ловчил, пытаясь что-то выудить или выпросить, видимо, отец Наум это чувствовал и ставил такого человека на место.

Совсем недавно я с удовольствием прочитал книгу воспоминаний об отце Науме, написанную игуменией Анатолией (Баршай), настоятельницей Никольского монастыря в Приволжске. Она откровенно рассказала, как ей, еще мирянке, жаль было расставаться с серьгами, и она их всячески маскировала — прятала под платок. Но Батюшка, видя это внутренним взором, предложил ей более экзотично украсить себя — ну, как дикари в Африке. И матушка, тогда еще молодая девушка, устыдилась этого и сразу все исправила.

Не менее интересно описывает путь своего внутреннего становления еще одна духовная дочь отца Наума — игумения Евпраксия (Инбер), настоятельница Вознесенского Ор-шина монастыря Тверской епархии: «У него великий был дар — брать человека совершенно сырого и смело направлять всю его жизнь по воле Божией. Как он с нами справлялся, не знаю. Мы просто дикие люди были, в православие только-только начинали вживаться. А он умел мгновенно выводить людей на этот вот узкий путь и показывать, в какую сторону двигаться. Будто от земли нас отрывал!»

Действительно, отец Наум, исправляя человека, в первую очередь думал о его внутреннем преображении, о постижении духовного поприща, часто задавая тональность наперед, на будущее. Не все, правда, это понимали с первого, даже со второго раза, но уж если вверяли себя его духовному руководству, то никогда потом не сомневались, что через его благословение и совет совершается воля Божия о них.

Еще раз хочу сказать, пусть наши встречи с ним были и нечасты, но он реагировал на мои слова без промедления. Мог поддержать, мог сказать, например: ты такого-то священника не особенно держи, отпусти его, пусть едет, он тебе не нужен. И я действительно отпустил. Жизнь показала, что это решение было правильным, в этом была воля Божия.

Советы отца Наума помогли мне не раз, и в итоге появилось доверие к его рекомендациям. Я доброй памятью вспоминаю почившего отца Наума и молюсь и буду молиться о его упокоении в Царствии Небесном.

В октябре 2017 года почил отец Наум (Байбородин), духовник Троице-Сергиевой Лавры. Еще раньше, в феврале 2017 года, нас покинул другой лаврский старец — архимандрит Кирилл (Павлов).

Не знаем, символично ли, что в год столетия русской смуты, в дни, зеркально соответствующие датам двух революций, от нас ушли оба лаврских духовника. Жизнь, наставничество и молитвы всероссийских старцев знаменовали целую эпоху в новейшей истории Русской Церкви, хотя их деятельность, казалось, была не слишком заметна для внешней церковной жизни, сами они почти не покидали ограды Троице-Сергиевой Лавры.

Не раз нас посещало откровение, что старцы Троице-Сергиевой Лавры являются духовными преемниками аввы Сергия и характер их служения в той или иной степени напоминал подвижничество Игумена всея Руси. Духовные традиции преподобного Сергия, бережно хранимые в монастыре, оживали и для его прихожан и паломников в лице лаврских старцев-духовников.