Али Вячеслав Полосин: Прямой путь у Богу

Неужто они прочат в соучастники Ему

Таких, которые творить не могут,

И сами же Другим сотворены?

Они не могут помощь оказать ни им

И ни себе помочь не могут <���…>

Поистине, все те, кого вы,

призываете помимо Бога,

Такие же рабы Ему, как вы.

(Коран, 7: 191–192,194)

Я задавал себе вопросы: почему же текст Нового Завета не стал защитой от реставрации язычества, ведь в основе его — учение великого пророка единобожия? Действительно ли этот текст является Откровением Всевышнего Господа, Словом Бога? Да и что вообще можно считать откровением Бога? Ответы на эти вопросы содержат вторую важную составляющую, определяющую выбор мировоззренческой позиции.

1 Слово "мистерия" является греческим и означает "тайну" или "тайнодействие" — обряд, в котором, по мнению язычников, за видимыми действиями священнослужителя невидимо происходят подобные сверхъестественные действия богов, так что воля богов оказывается зависимой от воли человека, совершающего обряд.

2 Богданов А.П. История России до Петровских времен. — М.: Дрофа, 1997. — С. 273.

3 Цит. по: Ливрага Х.А. Фивы. — М., 1997. — С. 118.

4 Аннанъель Т. Христианство: догмы и ереси. — СПб., 1997. — С. 245

Распространенное у мусульман имя Бога "Аллаh" образовано соединением арабского определенного артикля "аль", подчеркивающего единственность, и арабского слова "иляh" — "Бог". Таким образом, русским аналогом слова "Аллах" служит словосочетание "Единый Бог" ("Единственный Бог"). В дальнейшем мы будем использовать термины "Аллах", "Бог", "Единый Бог" как тождественные.

Согласно вере Авраама (мир ему!), Бог Един и недосягаем для Его творений, кроме как по Его собственному изволению. То, что Всевышний Господь сам захотел открыть людям, то и стало нашим достоянием через посредство духов Божиих и пророков, Его посланников. Субъект Откровения — сам Всемогущий Бог, человек же является лишь Его инструментом, орудием исполнения Его воли.

Пророк сам наперед не знает содержания Откровения и узнаёт его вместе со всеми. Откровение Всевышнего Господа имеет внешние признаки — пророк говорит: "Было мне слово Бога: иди и скажи людям следующее…" — далее следует прямая речь самого Бога. Так говорят пророки Израиля, так говорит и Мухаммад (мир им всем!). Это Откровение можно принимать, можно отвергать. Единственное, чего нельзя делать — это изменять данное свыше Послание по человеческому усмотрению, ибо в этом случае оно перестает быть Божьим словом и становится рукотворным, а при искажении его смысла может стать и лжепророческим. Весь преславный Коран строится по форме: "Скажи им…", и никто и никогда не вправе и уже не сможет что-либо изменить в его тексте.

Однако совсем иначе было в иудаизме и христианстве. В “корпус” пророческих книг иудейского Писания попали исторические хроники, противоречащие друг другу, книги сомнительного происхождения, книги, сохранившиеся лишь в переводах. Во многих текстах пророков появились позднейшие вставки, существенно меняющие смысл текстов.

Что касается христианства, то сохранились лишь обрывочные сведения о жизни Иисуса и отдельные его поучения в устном пересказе, записанные через несколько десятилетий после их произнесения и, большей частью, с чужих слов. Священно-служители III–IV веков, считавшие себя, очевидно, выше пророков, провели “селекцию” древних текстов: многие из книг были произвольно отвергнуты через 200 лет после их написания, другие произвольно включены в известный нам “корпус” Нового Завета. В окончательной редакции Новый Завет был утвержден Трулльским собором Церкви только в 692 году, т. е. почти через 7 столетий после описанных событий! Причем большую часть этих книг составили даже не пересказанные поучения Иисуса Христа, а собственные поучения нескольких его учеников и известного гонителя христиан Павла, который лично вообще никогда не видел и не слышал Иисуса. Пророческой формулы "Скажи им…" в их текстах нет вообще, более того, часто встречается прямо противоположное.

Например, Евангелие от Луки в канонизированном синодальном переводе начинается так: "Как уже многие начали составлять повествованияо совершенно известных между нами событиях, как передалинам то бывшие с самого начала очевидцами и служителями Слова; то рассудилось и мне, по тщательном исследовании всего сначала, по порядку описать тебе, достостопочтенный Феофил, чтобы ты узнал твердое основание того учения, в котором был наставлен" (Лк. 1: 1–4). Из данного текста очевидным образом следует, что субъектом этого "доброго послания" (по-гречески — "эвангелион") является не Бог, а человек, причем не очевидец, а передающий с чужих слов одно из многих описаний Иисусова учения. Цель послания также чисто человеческая — автору "рассудилось" утвердить ученика в ранее полученных знаниях. Слово "передали" как нельзя лучше показывает, что речь идет о том, что сами христиане называют преданием.