Нелли Карпухина-Лабузная: Постник Евстратий: Мозаика святости

Хлопоты по отправке шли не один день и не два: не хватало повозок, людишек, одёжи, харчей. Не раз и не два ходила Демитра к купцам, не раз и не два грозил им стратиг суровыми карами. Но главное, тормозил исход сам Захария, ибо дело Божье не след второпях сотворить. Окрещение не-христиан, подготовка мощей времени требовало не суетно, и не сиюминутно.

Но наконец и эти хлопоты кончились.

И начался путь – домой!!!

Тело святого лежало в повозке, баюкано неторопливою конской ходьбой, как будто мать колыскала его, колыхала младенца в теплёнькой люльке-коляске.

Шли люди: непосред за повозкой молились монахи, евреи позаду шли, влекомые вечной еврейской проблемой: где жить безземельному люду, где родину им отыскать?

Неторопливая жизнь, пропитанье съестного, запахи трав и реки, всё так обычно, даже красиво: буйная степь весну праздновала с буйным размахом. Маки цвели, ковыль зеленился…

И только один, лежавший на первой повозке, был безразличен к буйствам степи: тело святого лежало нетленным, рука обцелована просящими у воина вечности благ и радения для живых. Чудеса были явными, не опорочными: список чудес монахи исправно вели ежедневно. В Киеве, по приезду, список отдали они в монастырь. Где он теперь? Сгинул, погиб в пожаре столетий или ждёт часа?

Шли долго иль скоро, то нам неведомо, но в Киев пришли целы и невредимы. Ни дожди, ни грозы, ни половецкие иль печенежские наскоки не нанесли урона отряду; и пищи хватало, и воды доставали вдоволь любому. Небесное воинство берегло брата и люд, шедший за ним, от горя и лиха, покоило тело того, кто возвращался домой.

Монастырь принял вернувшегося крестным ходом, с молебном и водосвятием: братия, поредевшая братия от набегов степных удальцов, принимала вернувшегося путника в его вечный дом.

Плакал у гроба летописец, Нестор по имени, плакал игумен, плакала братия, плакали иноки и послушники, плакали даже рабы.

Било стучали, паства рыдала.

И не был положен в гроб преподномученик Божиий, не похоронен обычным порядком: оказана почесть великая, посмертная слава ему с честью оказана. Он возлежит в самых Ближних Пещерах Киевской Лавры, помогая насельникам, помогая всем тем, кто с чистым сердцем, омытой душою приходит к нему за подмогой, за помощью…

И только князь Святополк возвращение святого не встретил, замял такое событие. Виноват князюшка был перед Богом, людьми и святыми, ну, да судьей ему Бог, а не люди. Крепко дружил князь с евреями, крепко, а потому праздновать возвращение святого не позволили «уные друзи» и иудеев община.

Но киевляне прознали про возвращение, сами к пещерам тропки пробили, ходили к мощам, прикладались, и получали отдохновенье души, исцеление тела. Особенно благоволил Евстратий, преподобномученик, к воинам ратным, что шли за правое дело Русь защищать. Благосклонен и ныне. Идти нужно чистым душой и с покаянием. Причаститься даров, получив прежде исповедь, и на поклон к Святому в Пещеры идти.

Ныне Евстратий покоится в Ближних Пещерах, под номером двадцать третьим, в Свято-Успенской Киевской Лавре. В соседях у преподобномученика величайшие из великих Святых: Илья Муромец (под № 67 лежит почти напротив Евстратия) да Летописец Нестор (под № 22).

«Святой Евстратий, инок Печерский, подобием рус, брада невелика, аки Козмина, на главе клобук старческий, в единой ряске, ноги босы»

(Икон., под свод. ред. 18-го века. Москва, 1867, стр. 304).

Ныне почти позабытый в народе, он чтится православною церковью в день десятый апреля по новому стилю, занесен в Святцы, и есть храм, посвященный ему, с иконой Святого и частичкой мощей.

Находится он в селе Терновка, в окрестностях Херсонеса, Севастополя ныне, под охраной монахов – там скит.

Престол у Святого 28 марта по старому стилю, по новому стилю 10 апреля, во второе воскресенье Великого поста почитается в Собор Киево-Печерских Отцов.

«Печерские святые… просияли, как чистые звезды, умноженные на тверди небесной» (Патерик Печерский, стр.7).

Богу все едино, русич ты или еврей, фокусник или банкир (что, впрочем, одно и то же), раб или господин. Определяющее в твоей судьбе, это выбор, с добром ты, то есть с Господом или с вершителем зла, а мотаться меж ними как неприкаянный не выйдет! Не получается.

На этом закончу я свое повествование.

Дромон(«бегун», «гонщик») – боевой корабль Византийской империи. Длина – до 50 м, ширина-7м, большая скорость. Суда снабжены мощными таранами, вооружены катапультами, кидавшими зажигательными снарядами весом в полтонны на расстояние до 1 км! На дромонах находились огнеметы-сифонофоры, заливавшие корабли противника знаменитым «греческим огнем», состоящим из гудрона, серы, селитры, растворенных в нефти и вспыхивавших при соприкосновении с водой. Корабли имели металлическую обшивку, защищавшую от таранов противника.