Алексей Хергозерский - Обозрение пророческих книг Ветхого Завета

Дух или ветер, дышит где хочет (Ин 3:8). По этому подобию изрекали пророчества святые Божии люди (2 Пет 1:21). Как ветер не всегда дует во всяком месте, так и пророческое вдохновение нельзя представлять непрерывным состоянием. «Дух прозрения, — говорит святой Григорий Двоеслов (Dialog. lib. II, сар. 21), — не постоянно освещает умы пророков, потому что написано о Духе Святом, где хочет, дышит (Ин 3:8)». Так Нафан, вопрошенный Давидом, может ли он построить храм, сначала отвечал утвердительно, а потом отрицательно (2 Цар 7:3–7 [ 35]). Так Елисей, когда увидел плачущую Саманитянку и не зная причины ее плача, сказал Гиезию: оставь ее, душа у нее огорчена, и Господь скрыл от меня и не объявил мне (4 Цар 4:27). Однако не было такого внешнего состояния и положения, которое бы служило пророкам препятствием к получению Божественных откровений: они получали откровения и в бодрственном состоянии и в сновидениях (Дан 7:1–2; [ 36] 8:1 [ 37]); и на свободе, и в узах темницы (Иер 33:1), и во время трапезы (3 Цар 13:20), и в уединении (Иер 28:11–12), и при посторонних людях (Иез 8:1), и среди поля (Иез 37:1), и в доме горшечника (Иер 18:1). Всегда и везде пророчественная благодать, внезапно объемля ум и сердце, могла сделать человека способным и достойным своим служителем, так что состояние пророческого вдохновения всецело зависело от воздействия благодати Божией и не могло быть устрояемо силою и искусством человеческим. Только возбуждение или возмущение страстей (напр. гнева, огорчения и пр.) делало пророка на некоторое время неспособным к принятию Божественных откровений, подобно тому как великий пророк Елисей, огорченный, вероятно, бесстыдным требованием Иорама, царя Израильского, не вдруг возвестил волю Божию, но потребовал певца и только по успокоении стройными звуками, когда гуслист играл на гуслях, тогда рука Господня коснулась Елисея (4 Цар 3:11–19; Пс 105:33).

Что касается способов получения пророческих откровений, то они указаны в словах Божиих, сказанных Аарону и Мариами: если бывает у вас пророк Господень, то Я открываюсь ему в видении, во сне говорю с ним ; только одному Моисею устами к устам говорю Я с ним (Чис 12:6–8). Но и этими вышепоименованными способами благодать Духа действовала различно в чудных пророках, как замечает блаженный Феодорит (В толков. Наум 1:1 [ 38]).

Иногда пророки видели что нибудь своими глазами — например, Исаия видел Господа, как царя своего народа, во храме на престоле высоком и превознесенном среди бесчисленного множества славословящих Серафимов (Ис 6:1–4 [ 39]); Иеремия видит жезл ореховый или миндальный, как знамение скорого исполнения своих предсказаний (Иер 1:11–12 [ 40]); Иезекииль внезапно поставлен среди поля, наполненного костями человеческими, ожившими в его глазах, во изображение восстановления царства Иудейского (Иез 37:1–12 [ 41]); Даниилу во сне представилось большое море, волнуемое четырьмя ветрами, с выходящими из него зверями, изображавшими преемство царств Вавилонского, Персидского, Греческого или Македонского и Сирийского (Дан 7:1–7 [ 42]). Иногда пророки слышали говоривший в них голос, как Захария слышал голос Ангела, глаголавшего в нем (Зах 1:14; [ 43] 4:1 [ 44]). Иногда чувствовали на себе, властную Божию руку, как Иезекииль, которого такая рука перенесла из Месопотамии в Иерусалим и поставила в преддверии храма в видениях Божиих (Иез 8:1–3 [ 45]). Иногда возбуждение к пророчествованию они чувствовали в себе как огонь горящий и палящий в костях , как испытал на себе Иеремия, когда во избежание насилий и посмеяния от народа сказал: не буду я напоминать о Нем и более говорить во имя Его (Иер 20:9; Ам 3:8 [ 46]). Однако, несмотря на такое мощное и как бы непреоборимое действие благодати, пророки сохраняли полное сознание и свободное употребление душевных сил. Поэтому в минуты излияния призывающей пророчественной благодати Исаия сознает свое недостоинство и свою греховность (Ис 6:5 [ 47]), Иеремия отказывается по причине своей молодости (Иер 1:6 [ 48]) и принимает решение молчать, когда подвергся притеснениям и посмеянию за свои пророчества (Иер 20:7–18 [ 49]), а Иона бежит в Фарсис от лица Господня (Ион 1:3 [ 50]).

«Пророки не были подобны языческим прорицателям, говорит святой Иоанн Златоуст. У тех, когда бес овладевал их душою, то ослеплял их ум и помрачал мысли, и они произносили все так, что ум их нисколько не понимал произносимого; как бездушная флейта, издавали они звуки». Это подтвердил один из философов (Платон) в следующих словах: прорицатели и гадатели говорят много, но сами нисколько не понимают того, что говорят (в апологии Сократа, также в разговоре Менон). Но Святой Дух действует не так: Он оставляет сердцу понимание сказанного… Бес, как враг и неприятель, действует на природу человеческую враждебно. А Дух Святой, как благопопечительный и благодетельный, оставляет приемлющим его сознание и открывает уму их смысл своих вещаний» (Бесед. На Пс 44). В другом месте тот же cвятой Иоанн Златоуст говорит: «гадателю свойственно быть в исступлении, увлекаться, неистовствовать как бесноватому; а пророк не таков: он говорит все с трезвой душой и здоровым рассудком, зная или ясно понимая, что он говорит; так различай пророка и гадателя еще прежде, нежели исполнится предсказываемое ими» (Бесед. 29 на первое послание Коринфян).