Григорий Богослов - Слово 30. О богословии четвертое, о Боге Сыне второе

В-седьмых, считай выражение, что Сын сошел с небес не для того, чтобы творить волю Свою , но волю Пославшего (Ин. 6:18). Если бы это сказано было не самим Снизошедшим, то мы ответили бы, что слова эти произнесены от лица человека, не какого разумеем мы в Спасителе (Его хотение как всецело обоготворенное не противно Богу), но подобного нам, потому что человеческая воля не всегда следует, но весьма часто противоречит и противоборствует воле Божией. Ибо так понимаем и слова: Отче, если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу , но да превозможет воля Твоя (Мф. 36:39); да и невероятно, чтоб Христос не знал, что возможно и что нет, и чтоб стал противополагать одну волю другой. Но поскольку это речь Воспринявшего (что значит слово: снизошедший ), а не воспринятого, то дадим следующий ответ: это говорится не потому, что собственная воля Сына действительно есть отличная от воли Отца, но потому, что нет такой воли, и смысл, заключающийся в словах, таков: «не да творю волю Мою, потому что у Меня нет воли, отдельной от Твоей воли, но есть только воля общая и Мне и Тебе. Как Божество у Нас одно, так и воля одна». Ибо много таких выражений, в которых говорится вообще, и не утвердительно, но отрицательно. Например: ибо не мерою дает Бог Духа (Ин. 3:34), между тем как ни Бог не дает, ни Дух неизмеряем, потому что Бог не измеряется Богом. И еще: не за грех мой, не за преступление мое (Пс. 58:4), тогда как речь не о действительном грехе, но о таком, которого нет. Также: уповая не на праведность нашу (Дан. 9:18), то есть потому, что мы не сотворили правды. То же самое открывается и из последующего. Ибо что называется волею Отца? — что всякий верующий в Сына спасен будет и сподобится последнего воскресения (Ин. 6:40). Ужели же на это есть воля Отца, а воли Сына нет? Или и то не по воле Сына, что о Нем благовествуют или в Него веруют? Но кто этому поверит? Иначе такую же имеем силу и то, что слово, слышимое от Сына, не есть слово Сына, но Отца (Ин. 14:24). Но с какой стороны ни смотрю, не могу найти, а думаю не найдет и другой кто, каким бы образом общее было собственностью кого-либо одного. Если так будешь рассуждать о воле, то рассуждение твое будет правильно и весьма благочестиво, в чем я уверяю и что подтвердит всякий благомыслящий.

В-восьмых, представляют они изречения: да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного тобою Иисуса Христа (Ин. 17:3). И: никто не благ, как только один Бог (Лк. 18:19). Но мне кажется, что весьма легко дать на это решение. Ибо если слова: « единого истинного », приложить к Отцу, то какое дашь место самосущей Истине? А если таким же образом понимать будешь слова: « единому премудрому Богу (1 Тим. 1:17), единому имеющему бессмертие, во свете живущему неприступном (1 Тим. 6:16); царю веков нетленному, невидимому, единому премудрому Богу (1:18)»; то погибнет у тебя Сын, осужденный на смерть, или на тьму, или на то, чтоб не быть ни премудрым, ни царем, ни невидимым, ни, что главнее всего, вовсе Богом. А вместе с прочим, как ни утратить Ему и благости, которая преимущественно принадлежит единому Богу? Но думаю, что слова: « единого истинного Бога », сказаны в отличение от богов несуществующих, но нарицаемых богами. Ибо не было бы присовокуплено: и посланного тобою Иисуса Христа , если бы выражение: истинного Бога , противополагалось Христу, а не вообще шла речь о Божестве. Слова же никто не благ заключают в себе ответ вопрошающему законнику, который признавал благость во Христе, как в человеке. Он говорит, что добро в высочайшей степени принадлежит единому Богу, хотя и человек называется добрым, например: добрый человек из доброго сокровища выносит доброе (Мф. 12:35). И: дал царство лучшему (τωαγαθω) тебя (1 Цар. 15:28), говорит Бог Саулу, имея в виду Давида. Также: Благотвори, Господи, добрым (Пс. 124:4). Сюда же относятся места, где похвалены те из нас, до которых достигли потоки первого Блага, хотя и не непосредственно. Итак, если я убедил тебя, то хорошо, а если нет, что скажешь, по своим предположениям, в ответ утверждающим, что в других местах Писания Сын называется единым Богом! А где именно? — В следующих словах: Сей есть Бог твой, и никто другой не сравнится с ним , и вскоре потом: после Он явился на земле и обращался между людьми (Вар. 3:36, 38). Что это сказано не об Отце, а о Сыне, это доказывает последнее добавление. Ибо Сын общался с нами телесно и пребывал с дольними. Если же одержит верх та мысль, что это сказано не против мнимых богов, а против Отца, то в рассуждении Отца будем побеждены тем самым, что старались противопоставить Сыну. Но что может быть бедственнее и вреднее того, как уступить над собой такую победу?