Петр Францев - Под черной звездой

.. Конечная цель "нагорной" проповеди - все сущее увековечить, все вредно заклеймить... Я хотел помочь людям... Я хотел одухотворить, преобразить эти живые предметы. Я хотел превознести их над миром животных, избавив от патологии уродливой ненормальности ... Бытовой разум и тот у них выродился, потерян инстинкт самосохранения. Где уж тут говорить, о присущем человеку даре воображения, поэтическом измерении повседневной жизни, богодуховности: умении любить и восхищаться. И сны-то их стали будничными, тревожными, унылодостоверными... Не зря же миллионы людей по своей нелюбви к жизни: злобности, расхлябанности, распущенности не доживают и до тридцатилетнего возраста... Я хотел помочь несчастным выжить... И такая-то знаменательная книга совсем недавно испытала на себе самую разнузданную критику раздраженной цензуры за то, что кто-то осмелился в ней говорить сверхправдиво и причинах трагедий, переживаемых у нас человеком и природой; за то, что кто-то осмелился в ней напомнить об этой печальной трагедии, длящейся уже более семидесяти лет, происходящей в стране, где самые обширные площади плодородных черноземов, где бескрайние просторы лесов и полей, где самые богатые недра, а люди в стране раздеты, разуты, голодны, холодны и задыхаются от ядов и смога: ко всему этому еще и находятся в рабском бесправии: за то, что кто-то в ней осмелился указать простейший путь как преодолеть эту отсталость позорную! Как обратить сей нищий край в землю обетованную... Полномочному представителю цензуры рецензенту А.Карышеву в чрезмерных потугах пришлось использовать для нападок не только вест свой скудный интеллектуальный потенциал, но и прибегнуть к не совсем чистоплотным приемам при проведении анализа, нацеленным в основном на то, чтобы очернить все в книге, а не осветить имеющиеся в ней недостатки. Уже в самом начале такого "рассмотрения рукописи по плану" во всем чувствуется стремление литконсультанта квалифицировать "Апокрифы" не иначе как произведение неудавшееся, со ссылкой на "общие" стратегические и тактические ошибки... (Во, зануда, во нахал!...) Не производя каких-либо мало мальских вразумительных обоснований такого надуманного изъяна, декларативно провозглашается: "мысль выбирает форму!?" За это, видимо, позволительно было бы спросить критика: "А что сие означает? Мысль без мысли? Форма без формы? Или же здесь подразумевается мрачный смысл лозунга из времен красного террора: кто не с нами, тот против нас?" Если это так, то тогда и нет ничего удивительного в том, что критик анализирует по этой порочной формуле, но что, естественно, не могло не озадачить автора произведения. Материализация метафоры, возникшей у него по этому поводу, из гуманистических соображений автором не предпринималась, однако внутреннее чувство его все же не выдерживает и протестует: форма во всяком истинном искусстве определяется прежде всего его содержание. Это же общеизвестная аксиома не доступна, видимо, только уму А.Карышева. В последующем по той же причине находим в том анализе и другие несуразицы типа: "Идея произведения не ясна. Отсутствует композиция..." (Какой зловредный смерд!,,,) Побойтесь Бога!... Да как же может отсутствовать композиция в целом произведении вообще? Без композиции нельзя ведь составить даже самый захудалый микротекст. Не менее удивляет и другое недоразумение из той же серии скоморошьего аналитического шедевра. Спрашивается, как можно говорить, что идея произведения не ясна, когда же на самом деле она с самого начала ясней ясного, стоит лишь чуточку вникнуть в суть заглавия. Апокрифы (в переводе с греческого) - тайное, запретное сочинение, имеющее цель раскрыть тайны бытия и мироздания... Проще говоря, произведение, предназначенное вызволить загрязшие в идеологической грязи души людей, открыть их разума светозарность высшей мудрости. И многожанровость Апокрифа - никакой "не изъян, .выполненный искусно", а их методологическое достоинство, в плане натурфилософского толкования, позволяющее художнику взглянуть на интересующие его проблемы сфокусировано, то есть взглянуть одновременно с разных точек зрения, целым комплексом средств: через катарсис эстетических чувств и эмоций; через этику нравственности и мораль; посредством идеологии: религии, материализма, астрологии, мистицизма - вкупе составляющих эзотерическое знание, лишь постигнув которое можно высветить и жировые складки на теле мафиозной, корумпированной верхушки тоталитарного режима и заглянуть в заавегложенные их кабалой человечьи души, постигнув которое можно реализовать и дикую фантазию фантаста, и в волшебстве волшебства превзойти кудесника, и в таинстве тайн обойти отшельника. Право не принимать всего этого значит игнорировать очевидно. "Эстетическое переживание чаще всего проходит через понимание, опосредуется знанием," утверждают современные философы. "Остроумная манера писать состоит, между прочим, в том, что она предполагает ум также и в читателе," - говорил когда-то и великий Фейербах. В искусстве, выходит, нужно не только знать, но и догадываться... Ну да, Бог с ними, со всеми этими основами искусства. со всеми нюансами современного русского языка. Конечно, хаос ужасен, но страшна и сверхорганизация, не знающая никаких отклонений, холодная мертвящая, задерживающая развитие, потому-то и не бывает правил без исключений. Потому можно извинить нашего недоброжелателя и за такое убогое порождение его безграмотности как: "Экклезиаст говорит" - хотя сборник сентенций говорить никак не может. Можно усматривать или не усматривать тактическую ошибку и в пожелании критика: "поменьше заботиться об оригинальности формы", хотя у Гегеля на этот счет иное мнение: "произведение искусства, которому не достает надлежащей формы, не есть именно поэтому подлинное, то есть истинное произведение искусства"... Но можно ли не порицать человека, который призывает не ругать сталинизм только потому, что его и так "достаточно изругали"... Какое "самобытное" бескультурье языка, какой наглый цинизм, какая бессовестная аморальщина таится в этом колхозно-корявом словосочетании. Дескать, нравственность, как бы о сталинизме не говорили, от этого все равно не выиграет... Извините, господа-"товарищи"... Сталинизм - это своего рода социалистический фашизм, кстати сказать, привившийся основательной только у нас в стране, который несмотря на то, что им было репрессировано более сорока миллионов безвинных людей. до сих пор благоденствует. Осужденный большинством народа, он во многом еще поддерживается правительством. Примеры тому - захватническая война в Афганистане, плюс авария на Чернобыльской АЭС, озоновые дыры в атмосфере от наших ракет, тьма-тьмущая запускаемых, - это трагедии в Тбилиси, Вильнюсе и многих других городах страны. В любое время он может и похлеще еще закрутить, тогда не только новые миллионы людей, как ранее, снова погибнут, но и сама жизнь на Земле станет вод вопросом. Сталинизм - это огромная бронированная, неуправляемая государственная машина, подминающая под себя все, что встречает на своем пути. Она не разбирает ни своих, ни чужих, ни правых, ни виноватых; не щадит она палача, но не милует и его жертву... И никакими наскоками в лоб ее не возьмешь. Только лишившись питательной среды в народе, она от бескормицы и сама зачахнет. С перерезанной пуповиной сталинизм вмиг превратится из непобедимой, необузданной стихии в жалкое ржавое пятно истории. И долг каждого честного человека, розно или сплотившись, каждодневно развенчивать, разрушать всякое почтение к этой преступной политической системе. И делать это нужно до тех пор, пока она, эта раковая опухоль государственного строя, не исчезнет навсегда с лица земли. И, полноте! Что за нужда морочить голову себе и другим? Не пристало его сторонникам от цензуры рядиться в тогу благонравных миротворцев. Было б намного честней с их стороны, если б им и вовсе не прибегать к аналитическим хитросплетениям, тем более, что для разбора и оценки литературного произведения требуются, как минимум, и глубокие знания, и высокая культура, такт и врожденный талант - все то, чего недостает "товарищу" А.Карышеву, часто путающему божий дар с яичницей, да простят мне читатели столь банальное сравнение. Но рассматривать им нужно было Апокрифы, а лишь черкнуть на титульном листе рукописи напротив фамилии автора излюбленное сталинское изречение-рык: "Сволочь!", означающее "Расстрелять!" и соответствующее нынешнему змеиному шипению сталинистов и всей иной социал-фашистской нечисти: "Не пущать!" Любую книгу можно огульно охаять и запретить тиражирование, однако нельзя воспрепятствовать проникновению ее богодуховного содержания в разные слои нашего общества, особенно, если идеи, заложенные в книге, выстраданы самой жизнью и прошли через горькие думы и боль сердца многих миллионов людей нескольких поколений, но так и не уловив сути причины этих страданий; если в ней дан ясный и четкий ответ на многие животрепещущие вопросы, а именно: почему люди при социализме живут самыми нищими, почему живут они в бездуховной и экологически грязной среде, и как им в будущем преобразиться, то есть что им нужно теперь сделать, чтобы выбраться из этой болотной трясины, куда их завело озлобленное безрассудство коммунистов, как выйти из тупика к человекодостойному благоденствию и, наконец, как стать ЧЕЛОВЕКОМ??? Современный человек, конечно, уже не примат, но далеко еще и не ЧЕЛОВЕК, в полном смысле этого слова. В современном человеке только заканчивается антропоид и только начинается ЧЕЛОВЕК... До ЧЕЛОВЕКА - долгий ПУТЬ... Я хотел помочь несчастным...Читать дальше