Семьдесят семь православных коанов

- Крест-то ты даже во время спарринга не снимаешь?

- Крест нательный нельзя снимать - мне один рэкетир объяснил. И сам он никогда не снимает. У него даже в руль автомобиля иконка вделана. Бандиты - они все очень верующие…

69.ДУХОВНАЯ БРАНЬ.

Две бабушки разговаривают в храме:

- Порасселись тут, узлов понаставили…

- Спаси ж тебя Господи!

- Нет, это тебя спаси Господи!

70. БОГОПОДОБИЕ.

Семинарист беседует с группой экскурсантов:

- Святые - это люди, которые никогда не грешат…

71. СУЕТА.

Газета "Слово Христа" (вып. 1):

- Богу не нужны наши радиоприемники, телевизоры, электродвигатели. Ему нужна наша любовь и добрые дела…

72. ХЛЕБ НАСУЩНЫЙ.

Старушка рассказывает про свою сестру:

- Угостила она батюшку свойским хлебом, а он ее спросил: "Вы туда никаких жиров не подкладывали?" - "Нет, - говорит, - никаких". А сама забыла, что подсыпала в муку сухое молоко. Теперь не знаем, что делать: признаться ему в грехе или другому батюшке исповедать?..

73. ИСКРЕННОСТЬ.

Епископ, руководитель синодального отдела, признается сотрудникам:

- Если б вы знали, как трудно целый день следить за своим лицом…

74. ЭКЗОРЦИЗМ.

Звонок в патриархию:

- От вас вчера священник изгонял с кропилом на красной площади дух Ленина. А дух Сталина чего же он не изгнал?

75. БРАК.

Матушка-алтарница вспоминает:

- Как-то на венчании подводят новобрачных к аналою, а жених прямо падает, на ногах не стоит. Посадили его - еле откачали.

Опытный алтарник Кузьмич толкует:

- Если он падает, значит, она ему дана в соблазн. А если она падает, то, значит, ей с ним не надо жить…

76. КОНЕЦ МИРА.

Священник проповедует после литургии:

- Так кто же такие, братья и сестры, современные фарисеи? Это интеллигенция. Они-то и развалили Святую Русь и ведут Россию к неизбежному концу. И конец уже близок…

77. ДУХОВНЫЕ СТИХИ.

Из письма в редакцию церковной газеты:

И если злых дел будет больше

На чаше Божиих весов,

То, увы, вы пойдете

В геенну бесов…

Если Вы, дорогой читатель, еще не обрели Просветления, перечитайте

эти коаны.

Собиратель проделал большую работу. Прежде всего, работу душевную и духовную. В результате мы имеем "православный коан". Что это такое? Это плод трудной и мучительной трансформации того, что по существу является антикоаном,— в то, что стало подлинным коа-ном, но соответствующим нашему культурному контексту. ПК не просто "подобран" или "подхвачен" — он родился в процессе этой внутренней работы собирателя, случайно услышавшего заурядный, обычный разговор православных людей или их отдельные высказьюания. ПК — результат "переплавки" руды в металл, результат творчества — и творчества духовного. Поэтому восприятие ПК как издевательства над религиозными людьми или как хулы на саму Церковь будет проявлением величайшей глупости, умственной грубости и духовной невосприимчивости, от чего хочется настоятельно предостеречь православного читателя. ПК — новое явление, но оно, действительно, указывает на то, что ростки сознания начинают пробиваться сквозь многослойный асфальт "подсознания" (метафора точная: источник религиозного "сознания" находится не над "подсознанием", а под "подсознанием" — в сердцевине человеческого существа, обращенного к Богу, откуда сознание' и должно вырастать и выходить на свет Божий, "сказываясь" в мысли и слове). ПК демонстрирует: мы — в тупике; "дух" ходит по кругу; движения — нет, и нужен "прорыв" за пределы квазидуховности. Нужно вспомнить о смысле наших религиозных действий и слов, иначе мы попадаем в страшный конфуз, которого к тому же и не замечаем. Абсурд Тертуллиана, сказавшего в пылу полемики, что он верует, потому что это абсурдно,— это совсем не тот, почти бытовой, религиозный абсурд, который обнаруживают наши коаны. Вера не бессмысленна, она — "сверхсмысленна", то есть ее смыслы не лежат на поверхности, они сокрыты, и именно ради постепенного вхождения в эту сокрытость отправляется в путь духовный путник. Бывают простецы, которые проникают в сокрытую глубину веры, но есть простота и простота... Коаническая "простота" — другого рода.

О чем еще ПК? О той "силе тяготения", которая заставляет нас уплощать все неплоское.

Мы не можем вытерпеть антиномий, "объемных" ситуаций, требующих — ради верности истине — удерживать сразу несколько равно необходимых, но очень разных, даже противоположных моментов, мыслей, ориентиров. Человек — "монист": он любит любить что-нибудь одно, по крайней мере, в какой-то один момент времени. Иначе — начинает разрываться... И тут приходят на помощь ПК и говорят: если любишь что-то одно, люби осторожно, не забывая и о других объектах любви. Иначе окажешься в дурацкой ситуации. Православная мистико-аскетическая традиция знает ситуации самообмана — "веры в веру", "почитания почитания", запутывания в религиозном языке и благочестивых действиях. Это называется "прелесть". На месте Бога оказывается сам аскет, его "делание", священная видимость. Аскетическая методика предлагает различные способы предупреждения "прелести" или выхода из этого состояния. Но что делать неаскетам, которые не попадают в столь изощренные, субтильные духовные ловушки? Ведь чтобы впасть в настоящую прелесть, надо сначала долго и упорно "подвизаться" на поприще духовного делания. Простые миряне — обыкновенные люди — попадают в обыкновенные маленькие "прелести", часто с первого шага в церкви. Духовные наставники так и говорят им: "мы все в прелести",— имея в виду духовную непробиваемость "среднего" православного. Надо ли пытаться преодолевать эту "прелестную сеть" и как это делать?