Рене Генон - Кризис современного мира

Для современных людей за пределом видимого или ощутимого вообще ничего не существует. Даже если они теоретически допускают, что может существовать нечто еще, они тут же объявляют это нечто не только непознанным , но и непознаваемым , что избавляет их от необходимости об этом задумываться. Конечно, существуют и те, кто пытаются выработать некоторые идеи относительно потустороннего мира , но они полагаются в таких случаях исключительно на свое собственное воображение, представляя потусторонний мир как копию мира земного, наделяя его теми же условиями существования, что и земной мир пространством, временем и даже некоторой телесностью . В другом месте, говоря о спиритических доктринах, мы приводили шокирующие примеры подобных грубо материалистических представлений. Даже если подобные экстравагантные крайности являются предельным случаем, где все преувеличено до карикатурных пропорций, было бы неверно приписывать этот феномен в целом лишь спиритам или более или менее с ними связанным сектам. В целом, вторжение воображения в области, в нормальном случае закрытые для этого человеческого качества, в сферы, где оно неуместно и непригодно, вообще наглядно свидетельствует о неспособности людей Запада подняться над сферой чувств. Многие даже не видят разницы между постижением и представлением ( воображением ), и некоторые философы, в частности Кант, зашли настолько далеко, что объявили непостижимым и немыслимым все то, что не поддается представлению и что невозможно вообразить . Итак, все обычно именуемое спиритуализмом или идеализмом, является не более, чем перенесением материализма на нематериальные уровни, простой транспозицией материализма. Это справедливо не только в отношении того, что мы назвали термином нео-спиритуализм , но и в отношении самого философского спиритуализма, хотя сам он и определяет себя как противоположность материализму. На самом деле, материализм и спиритуализм в философском смысле этих слов немыслимы друг без друга, поскольку они суть две половины картезианского дуализма, ставшие вслед за их первоначальным разделением противоположностями. И с тех пор вся философия ограничена этими двумя пределами, не будучи в состоянии выйти за них. Несмотря на этимологию, спиритуализм не имеет ничего общего с духовностью(2), и его борьба против материализма вообще не может ни в малейшей степени заинтересовать тех, кто стоит на более высокой интеллектуальной позиции, и кто прекрасно видит, что две эти противоположности в сущности почти совпадают, и в большинстве случаев противоречия между ними сводятся, в конечном итоге, лишь к вербальным и терминологическим расхождениям.

Современный человек в целом не может себе представить никакой иной науки, кроме науки, занимающейся вещами, которые можно измерить, посчитать или взвесить, или, иными словами, материальными вещами, так как только к таким вещам вполне применим чисто количественный подход. Стремление свести качество к количеству является типичным для современной науки. Эта тенденция дошла до того, что появилось положение, гласящее, что наука в подлинном смысле слова существует только в том, что можно измерить, и никаких подлинно научных законов, кроме законов, выражающих количественные соотношения, просто не может быть. Эта тенденция возникла вместе с механицизмом Декарта и становилась с тех пор все более и более ярко выраженной, несмотря даже на отвержение картезианской физики, так как она была связана не с какой-либо частной теорией, но с общим представлением о научном знании. Сегодня принцип измерения пытаются применить даже к области психологии, по самой своей природе заведомо исключающей подобный метод. На настоящем этапе никто более не способен понять, что возможности измерения проистекают из основополагающего качества, присущего самой материи, то есть из ее неопределенно большой делимости. И утверждение, что это качество присуще вообще всему существующему, равнозначно сведению всего до уровня материи. Как мы говорили ранее, именно материя является принципом разделения и всякой множественности. Поэтому предпочтение, отдаваемое количественному подходу и обнаруживаемое, как мы показали выше, даже в сфере социальной, тождественно настоящему материализму в том смысле, в каком мы его определили. И такой подход не обязательно связан с философским материализмом, так как на самом деле в развитии тенденций, составляющих сугубо современное мировоззрение, сам материализм появился несколько позднее материалистических тенденций. Мы не станем останавливаться на изначальной ошибочности стремления свести качество к количеству или на неправомочности всех объяснений более или менее механицистского типа. Это не входит здесь в наши задачи, но заметим лишь по этому поводу, что даже в сфере чувственного материального мира, наука, практикующая подобный подход, имеет самое отдаленное отношение к действительности, и большая часть реальности с необходимостью остается вне сферы ее компетенции.