Том Райт - БОГ ЕСТЬ. ЧТО ДАЛЬШЕ? Как стать теми, кем мы призваны быть

Желая лучше петь, мы начинаем тренироваться и усваиваем нужные привычки, начинаем формировать характер не просто хорошего певца, но хорошего певчего в хоре, так что мы находим свое место в неоконченной истории музыкального искусства — если говорить конкретнее, в истории церковной музыки, в которой участвовали Бах, Гендель и их предшественники. Это определенная последовательность событий: благодать находит нас там, где мы есть, но не оставляет нас в этом месте, а дает нам указания и способность приобрести правильные привычки, которые заменят привычки неправильные.

Как же это происходит в христианской жизни? Как преображается нравственность? Значит ли это, что нам вручают Десять заповедей, наряду со многими другими, и просят их выполнять? А где же здесь место для новозаветной триады «вера, надежда, любовь»? Как они совмещаются со всем прочим? И если в нас действительно рождается новое желание петь без фальши в хоре нравственной жизни, как оно связано с добродетелями? И наконец — прежде всего, превыше всего, за пределами всего, — что произойдет с этой картиной, если мы будем смотреть даже не на проповедь первых христиан об Иисусе, но на самого Иисуса, на его жизнь и слова, на его весть о Царстве Бога, на его смерть и воскресение?

От всех этих вопросов (один мой друг отнес их к категории «как мыслить о том, что мы делаем») у нас может закружиться голова. Это как если бы вас посадили управлять самолетом и в процессе полета предложили бы изучать назначение разных инструментов в кабине и что происходит, когда вы пользуетесь теми или иными кнопками и переключателями. Радостная весть заключается в том, что христианство дает вам контекст, в котором все эти мелочи обретают свой смысл — причем этот смысл важен не только для христиан, но и для всего мира, и не только для отдельного человека, но и для сообществ и народов.

Наш мир содрогается, подобно самолету, столкнувшемуся со стаей гусей, и потому нам срочно нужны люди, которые постигнут этот смысл, причем довольно быстро, в первую очередь не ради самих себя, но ради нашего мира, Божьего мира. Этому миру нужны такие люди, для которых смелость, здравое суждение, трезвость, умение заботиться о других — и, если это возможно, вера, надежда и любовь, — стали их второй природой.

На протяжении всей оставшейся части книги мы будем говорить о том, как это происходит. Как я уже говорил, я искренне верю, что это может привести к радикальному перевороту — к перевороту в подходе христиан к вопросу «как мыслить о том, что мы делаем», а также к перевороту в представлениях людей о том, что означает жить полноценной и подлинной жизнью.

К какой же «цели», к какому «пункту назначения» должны стремиться христиане? И как мы можем «предчувствовать» эту цель уже здесь и теперь?

Прежде всего, стоит разобраться со смыслом слова «предчувствовать». Оно легко может нас обманывать, и потому постараемся кое–что себе уяснить. Если, допустим, я скажу: «Я предчувствую, что пойдет дождь», — это мож,ет значить лишь то, что, как я думаю, скоро может начаться дождь, хотя он еще не пошел. Но если кто–то увидит, что я надел плащ, хотя пока еще светит солнце, это означает нечто большее: я заранее оделся таким образом, чтобы подготовиться к будущему событию. Подобным образом, когда тренер призывает игрока на поле для крикета или бейсбола предугадать, куда полетит мяч после удара, это не означает, что игроку достаточно подумать о траектории полета. Это означает, что он должен начать двигаться, пока мяч в полете, чтобы занять нужную позицию и его поймать.

Другими словами, «предчувствие» в этом втором смысле требует большего — здесь надо не просто предвидеть, что произойдет, но и заранее предпринять определенные действия. Иногда дирижер просит певца или музыканта «опережать ритм», то есть начинать петь или играть на долю секунды раньше, чем на то указывают ноты. Когда шахматист заранее представляет себе, какой следующий ход, вероятнее всего, сделает противник, он «предчувствует» этот ход и делает что–то, чтобы себя защитить и достичь преимуществ при таком ходе соперника. Когда ребенок входит в пустую комнату, где стол накрыт для гостей, он, не дожидаясь формального начала трапезы, может взять со стола закуску, чтобы заранее насладиться «предчувствием» будущего.

Все это указывает на ту реальность, о которой говорили апостол Павел и другие первые христианские авторы, но которую они не могли описать во всей полноте. Если мы постараемся быть ближе к Новому Завету с его историей Иисуса, желавшего установить Царство Божье, мы можем представить себе, что законный царь тайно приходит к своим людям и собирает из них группу, которая поможет ему лишить власти узурпаторов, занявших его трон. В конечном счете он побеждает и начинает царствовать, а его последователи, разумеется, продолжают оказывать ему послушание. Но они хранили ему верность и тогда, когда он еще не владел троном, и это можно назвать подлинным предчувствием их отношений с царем в будущем.