Иоанн Златоуст - Творения, том 4, книга 2

3. Что ты говоришь: "сделал свое дело"? Ты потерял добычу, упустил сокровище, - и будто сделал свое дело? Тогда сделал бы ты свое дело, если бы не выбросил из рук сокровища, если бы не пробежал мимо своей добычи, если бы показал страннолюбие не на словах только, ради приличия. Не так поступил тот праведник (Лот), а как? Увидев, что странники противятся (его желанию) и хотят остаться на улице (а это делали ангелы для того, чтобы тем более открыть добродетель праведника и всем нам показать, как велико было его страннолюбие), он уже не довольствуется просьбой и убеждением их на словах, а употребляет даже силу. Так и Христос сказал: " употребляющие усилие восхищают Царство небесное" (Мф.11:12). Конечно, где имеется в виду духовное приобретение, там и настойчивость уместна, и усилие похвально. " И сильно упрашивал их", сказано (Быт.19:3). Мне представляется, что он увлекал их даже насильно. Затем, когда странники увидели, что праведник решился так поступить, и не отстанет, пока не исполнит своего намерения, " и они пошли к нему", как сказано, " и пришли в дом его. Он сделал им угощение и испек пресные хлебы, и они ели" (Быт.19:3). Видишь ли, что и здесь страннолюбие открывается не в богатстве угощения, но в обилии душевного усердия? Принудив их войти в свой дом, он немедленно стал исполнять дело гостеприимства: сам занят был служением перед ними, предлагал им пищу, оказывал всякую честь и услугу пришедшим, принимая их за обыкновенных путников. " Еще не легли они спать, как городские жители, Содомляне от молодого до старого, весь народ со всех концов города, окружили дом и вызвали Лота и говорили ему: где люди, пришедшие к тебе на ночь? выведи их к нам; мы познаем их" (Быт.19:4-5). Не оставим, возлюбленные, этих слов без внимания; заметим не только все неистовство их (содомлян), не заслуживающее никакого прощения, поразмыслим и о том, как праведник, живя среди таких зверей, так просиял и показал столь великое превосходство добродетели, - как он мог переносить их беззаконие, как не бежал из такого города, как терпел какой-либо разговор с ними. - Я объясню, как это было. Господь всяческих, предвидя чрезмерное нечестие содомлян, устроил так, что между ними поселился этот праведник, для того, чтобы он, как наилучший врач, мог обуздывать силу их злых болезней. И хотя праведник видел, что они уже заражены неисцелимыми болезнями, и не хотят принимать никакого врачевания, но все-таки не оставил их. Таково свойство врача: хотя он и видит, что болезнь не поддается его искусству, однако же, не перестает исполнять свой долг, для того, чтобы показать силу своего искусства, если сумеет со временем восставить (от болезни) страждущего; если же нисколько не успеет, то, по крайней мере, будет иметь тем больше для себя оправдания в том, что со своей стороны он ничего не оставил, что только мог сделать. Так было и здесь. Праведник, не смотря на то, что жил среди таких людей, остался праведным и сохранял любовь к добру; а они лишились всякого прощения потому что не только не оставили зла, но более и более умножали его. Смотри " окружили", сказано, " дом, от молодого до старого, весь народ со всех концов города". Какое великое согласие во зле, какое сильное стремление к греху, несказанная чрезмерность беззакония, непростительное намерение! " От молодого", сказано, " до старого": не только юноши, но и старые летами, и весь народ вкупе, стремились к этим беззакониям. Не устыдились они дерзнуть на это бесстыдное и срамное дело, не подумали о всевышнем Оке, не посовестились и перед праведником, не пощадили и тех, которых признавали за странников, и которые пользовались его гостеприимством; но без стыда, с открытой, так сказать, головой [восточные жители постоянно ходят с покрытой головой; обнажение головы у них значит нескромность. Поэтому св. Златоуст, говоря, что содомляне приступили к дому Лота " с открытой головой", хочет выразить тем крайнюю степень их дерзости и бесстыдства], произнося беспутные речи, приступили к дому, и, вызвав праведника, говорили ему: " где люди, пришедшие к тебе на ночь? выведи их к нам; мы познаем их". Из опасения такого-то, думаю, беззаконного их намерения и нечестия праведник и сидел при дверях своего дома до вечера, чтобы не допустить никого из прохожих, не знающих этого, попасть в их сети. Со страннолюбием соединяя в себе и высокое целомудрие, праведник заботился о том, чтобы всех мимоидущих принимать к себе, и желал, чтобы никто не укрылся от него; таким образом, он принял и тех (путников), не как ангелов, а как обыкновенных людей. Но беззаконники, не показывая (со своей стороны) ничего подобного, дерзновенно решались только на такие дела, которые превышают всякие другие злодеяния. Итак, (ангелы) хотели остаться на улице, чтобы доставить праведнику случай показать на них свое страннолюбие, и чтобы открыть ему из самых дел содомских жителей, сколь достойно заслуживали ожидавшую их казнь эти люди, преданные столь необычайному беззаконию.