Наконец, к этой же серии «источников» относится и «Путешествие Симеона Суздальского в Италию», написанное очень поздно, во всяком случае, уже после кончины Василия, то есть после 1462 г.
Все это произведение наполнено заведомо лживыми сообщениями, в которых автор противоречит сам себе, и искажениями ряда общеизвестных фактов.
Дело в том, что самым древним и не вызывающим никаких сомнений в точности и в достоверности памятником об отношении русских к Флорентийскому Собору во время и непосредственно после его совершения являются интереснейшие в русской литературе «Путевые Записки неизвестного суздальца», очевидно кого-то из свиты еп. Авраамия. Кто этот «неизвестный суздалец»? Духовное лицо? Светский человек? Мы этого не знаем. Ясно-только, что он земляк еп. Авраамия. Ясно также, что он вернулся в родной город вместе с еп. Авраамием 29-го-сентября 1440 года. Ясно, наконец, и то, что «Записки» были окончены в 1440–1441 г.г. и остались в необработанном: виде.
И вот в этом «Дневнике Неизвестного Суздальца» нет и следа какого-нибудь полемического задора, чувства вражды к латинству и сторонникам "унии". Исидора автор «Записок» называет официальным титулом «Господин»… Заключение "унии" не вызывает в авторе разочарования или обиды. Он говорит об этом совершенно спокойно, как о событии нормальном. «Месяца июля в 5 день, збору бывшу великому (т. е. когда произошел великий собор) и тогда напжсаша грамоты збора (т. е. собора), как веровати во Св. Троицу (так выражает автор споры о filioque, бывшие, как известно, главным предметом пререканий), и подписа папа Евгений, и царь греческий Иван и вси кардиналове и митрополиты на грамотех кождо своею рукою». [21] Ук. соч. Делекторского, стр. 187–138:
Интересна также характеристика нашего памятника, даваемая другим русским ученым: «К латинянам автор относится без ненависти; богослужебные рбряды, хотя, очевидно, и поражают его своими особенностями, не вызывают, однако, с его стороны никакого порицания». [22] См. А. Павлов, Критические опыты по истории древнейшей греко-руской полемики против латинян. СПБ., 1878, стр. 96.
Такое отношение к "унии", такая форма отношения к главному моменту Собора доказывает ясно и бесспорно, по крайней мере, то, что, судя по древнейшим русским документам, отрицательное отношение к Флорентийскому Собору и к «Флорентийской Унии» никоим образом не было всеобщим.
И вот «Путешествие Симеона Суздальского в Италию», о котором мы только что говорили, написанное уже после 1462 г., стало быть, через 21 год минимум после написания «Путевых записок неизвестного суздальца», представляет собою все те же «Путевые Записки», но с присоединением полемического элемента против латинян, чего совсем не было в «Путевых Записках». В этом все. Мы видим, как нарос этот элемент за 20 лет. Флорентийский Собор стал ненавистен. Почему? Мы уже ответили на этот вопрос: по причинам политического роста и новых политических видов Москвы. Еще доказательств? Они есть. В 1908 г., в томе 168 «Памятников древней письменности и искусства», Н. П. Лихачевым было опубликовано «Инока Фомы Слово Похвальное о благоверном великом князе Борисе Александровиче». Это — тот самый тверской князь Борис Александрович, у которого, по данным летописей, бежавший из Москвы митрополит Исидор нашел приют, и который, по словам той летописи посадил его, правда, под домашний арест (очевидно, из предосторожности), а потом выпустил, будто бы, как говорит все та же летопись, по милости, великого князя Василия Васильевича.
Относящееся к 1453 г. «Слово похвальное инока Фомы» является, понятно, выражением политических вкусов не Москвы, а Твери. Вследствие этого и событие 1453 г. (падение Константинополя) не успело еще произвести того сдвига в политических настроениях, которое оно уже заметно Стало производить в настроениях Москвы. Впрочем, как мы это уже видели, «Повесть» Симеона Суздальского появилась, как надо думать, лишь около 1458 г. Для нас интересно во всем этом то, что в панегирике, написанном иноком Фомой в честь своего князя Бориса Александровича, особенно восхваляется участие Бориса Александровича в Соборе через своего боярина Фому. Самый же Собор называется Святым Вселенским Собором, и нигде ни слова нет о том, что это Собор «богоотметный», «неправославный», «отвергнутый».*
Интересно еще и следующее добавление, высказанное князем тверским, как бы наставление своему посланному боярину, отправлявшемуся на Собор: «повеле ему, Фоме,** прилежно смотрети и аще ли что от 7-го Собора приимут (т. е. убавят, отнимут) или прилежат, того и слышать
Читать дальше