О щедрость Мана, ты о нужде моей ему шепни, Другого нет к Ману мне ходатая, лишь ты.
Он спросил: «Чье это?» Ему привели того человека. Ман спросил его: «Что ты сочинил?» Тот сказал. Тогда эмир приказал выдать ему десять кошельков. Поэт взял их, эмир положил доску у себя под ковер. На другой день он вынул ее из-под ковра, прочитал стих, позвал того поэта и дал ему еще сто тысяч дирхемов. Когда поэт взял их, то, подумав, испугался, что эмир может отобрать у него обратно то, что подарил, и уехал. На третий день эмир вновь прочитал написанное и приказал привести того человека. Его стали искать, но не нашли. И Ман сказал: «Я был бы должен одаривать его до тех пор, пока в моей казне не осталось бы ни дирхема, ни динара».
Кто щедрее?
Шейх Абу Саид ал-Найсабури, да смилуется над ним Господь, говорил: «Слышал я, как Мухаммад ал-Хафиз рассказывал: «Я слышал, как аш-Шафийи, находящийся по праведным делам в Мекке, сказал: «В Египте был человек, известный тем, что собирал подаяние для бедных. Как-то у одного из них родился ребенок. Тот человек рассказывал: «Я пришел к нему и сказал, что у меня родился ребенок, а у меня ничего нет. Он пошел со мной и подошел к группе людей, но ему ничего не дали. Тогда он направился к могиле одного человека, сел около нее и сказал: «Да будет милостив к тебе Аллах! Ты трудился и работал, а я сегодня обратился к людям, попросив у них чего-нибудь для младенца, но они не подали мне ничего». Затем он поднялся, достал один динар, разломил его на две половинки, дал мне одну и сказал: «Это от меня тебе в долг, пока не подадут тебе чего-нибудь». Я взял, ушел и использовал то, что он мне дал. В ту ночь блюститель нравов увидел во сне человека, к могиле которого он приходил. И тот сказал ему: «Я слышал все, что ты сказал, но не мог ответить тебе. Пойди в мой дом и скажи моим детям, чтобы они разрыли под очагом и достали ножны, в которых пятьсот динаров, возьми их и отнеси тому человеку». На следующий день он пошел к дому усопшего и рассказал там эту историю. Они попросили его подождать, стали рыть в указанном месте, достали динары, принесли их и положили около него. А он сказал: «Это ваше, мой сон не может быть судьей». Они ответили: «Он проявляет щедрость мертвым, а мы не можем проявить щедрость живыми?» Они настояли на своем, он взял динары, отнес их человеку, у которого родился ребенок, и напомнил ему о той истории. Человек взял из них один динар, разломил его на две половинки, вернул половинку, которую тот давал ему в долг, оставил себе другую и сказал: "Мне достаточно этого, раздай остальное бедным"». И Абу Саид говорил: «И я не знаю, кто из них щедрее».
Щедрость сильнее смерти
Рассказывают, что люди из арабов пришли навестить могилу одного щедрого человека, возвращаясь из дальнего путешествия, остановились у нее и заночевали. Один из них увидел во сне того, кто был похоронен в этой могиле, будто он говорит ему: «Не поменяешь ли ты своего верблюда на моего жеребца?» А щедрый человек оставил после своей смерти известного всем жеребца, у того же, кто видел его во сне, был жирный верблюд, и он ответил во сне: «Хорошо». Так он продал во сне своего верблюда на жеребца, и, когда заключили они между собой договор, направился тот человек к верблюду и зарезал его во сне. Когда спящий очнулся ото сна, он увидел, что из шеи верблюда струится кровь. Тогда он встал, зарезал его, освежевал и приготовил еду, которой все они утолили голод, а затем отправились в путь. И когда были они в пути второй день, им повстречались всадники, один из которых спросил: «Кто из вас такой-то, сын такого-то?» — назвав имя этого человека. Он сказал: «Я». Тот спросил: «А не продал ли ты чего-либо такому-то, сыну такого-то?» — и назвал имя усопшего, похороненного в той могиле. Видевший сон ответил: «Да, во сне я продал ему своего верблюда за его жеребца». И тот сказал: «Возьми, вот его жеребец», а затем сказал еще: «Это мой отец. Я увидел во сне, как он говорит мне: "Если ты сын мне, отдай моего жеребца такому-то, сыну такого-то", — и назвал твое имя».
Феноменальная скупость
Говорили, будто Мухаммад ибн Бармак был безобразно скуп. Однажды его родственника, который знал это за ним, попросили: «Опиши нам его стол». Тот ответил: «Он величиной в две ладони, а мисками служат выдолбленные маковки». Его спросили: «А кто накрывает его?» Он ответил: «Почтенные ученые». Тогда его спросили: «А что они едят?» «Мушиные яйца», — ответил он. И сказали ему: «Как плачевно ты выглядишь! Ты его родственник, а платье твое все изорвалось». Он ответил: «Клянусь Господом, он не даст мне и иголки, чтоб зашить платье. Да если бы Мухаммад имел дом размерами от Багдада до Нубы, полный иголок, и явились бы к нему Гавриил и Михаил, а с ними пророк Иаков, мир ему, и попросили бы одолжить им иголку, чтобы починить ею рубаху Иосифа Прекрасного, разорванную сзади богатой египтянкой, пытавшейся его совратить, то он не дал бы».
Читать дальше