прот.Виктор Гурьев - Пролог в поучениях

(Мучение святого славного великомученика Феодора Стратилата)

Во время тяжких бедствий многие и из благочестивых падают духом, изнемогают и говорят: "Бог оставил меня, иначе Он бы видел, что я терплю, и явился бы помочь мне!" Так ли? Нет. Господь все видит, все знает и никогда не попустить рабам Своим искуситься паче, нежели могут; если же и попускает на них бедствия и иногда очень тяжкие, то единственно лишь для того, чтобы даровать им высшую награду на небе, как претерпевшим до конца.

В доказательство последнего возьмем ничто из повествования о страдании св. великомученика Феодора Стратилата. Когда он был распят на кресте и, кроме ужасных страданий от пригвождения ко кресту, терпел еще другие ужасные истязания, то среди них изнемогший и духом и телом, наконец воскликнул: "Господи, Господи, Ты мне предрек, что Ты со мною; зачем же ныне оставил меня? Вот пришло время помощи! Помоги мне, поскольку я переношу все эти страдания ради Тебя и из любви к Тебе терплю такое мучение. Укрепи меня, Господи, или возьми душу мою от меня, ибо более не могу терпеть". Сказавши это, мученик умолк. Мучитель Ликиний из этого молчания заключил, что святый умер и, отпавши повеление оставить тело его на кресте до утра, оставил место казни. В полночь же явился Ангел, отрешил тело святого от креста, облобызал его и сказал: "Радуйся, Феодор, воин Христов! Дерзай и укрепляйся именем Христа, истинного Бога; вот с тобою Бог. И зачем ты говорил, что Он оставил тебя? Докончи подвиг твой и придешь к Господу взять уготованный Тебе венец" Сказавши это, Ангел стал невидим, а святый стал хвалить и благодарить Бога.

Итак, христианин благочестивый, как бы ни были тяжки твои испытания или страдания, никогда не говори, что Бог оставил тебя. "Где ты был, Господи, — сказала великомученица Екатерина, явившемуся ей Господу, — что во время столь тяжких страданий не явился утишить меня". — "Я был здесь, в твоем сердце", — сказал ей Господь. Это слово Господне помни и ты, христианин страждущий, и никогда не думай, чтобы от Бога утаились печали твои; нет, Он видит их и знает; и чем прискорбнее дух твой, тем Он, Милосердый, ближе к тебе. "И веждь, возлюбленне, — заключаем к тебе слово словом свт. Димитрия, — яко во всех бедах, скорбях, печалях и искушениях немала отрада бывает от сего, егда кто во всем возлагается на волю Господню, яже естественно есть блага, всегда нам добра хотящая, и вся на нашу строющая пользу: все бо, еже Он о нас устраивает, аще нам и противно быти видится, обаче на лучшее нам строит… Бог попущает беды не на вред нам, но да духовными ны обогатить плоды, и егда видит ны претерпевающих, и изволению Его повинующихся, беды в благополучия, и скорби в радование производит. Того ради на Его возложимся святую волю" (Свят. Дим., ч. 1, стр. 183). Аминь.

(Преподобного отца нашего Кирилла, чудотворца Белоезерского. Прол. Июня 9)

Преподобный Кирилл, еще в молодости, ненавидя славу и честь от людей, принял на себя подвиг юродства. Настоятель обители, видя его юродствующим и желая отвлечь его от его подвига, наказывал его и оставлял по нескольку дней лишь на хлебе и воде и налагал на него тяжелые работы! Он все исполнял беспрекословно, а добродетели свои скрывал. Что же это, братие, за подвиг, который нес преподобный Кирилл Блоезерский? И что такое юродство?

Юродство есть один из самых удивительных и труднейших подвигов, какие из любви к Богу принимали на себя святые. Какое нужно было им великое самоотвержение, какое чрезвычайное терпение, чтобы подвергать себя непрестанно поруганиям, презрению и ударам, среди народа, а с тем вместе голоду и холоду, жажде и зною, и всем лишениям бездомной и бесприютной жизни! Еще более: для святого юродства требовалась редкая мудрость, чтобы бесславие свое обращать во славу Божью, чтобы в смешном и нелепом ничего не допускать греховного, в неблагопристойном ничего соблазнительного, в неистовстве ничего для других несправедливого и обидного. Путь чрезвычайно трудный и опасный. Как, подражая безрассудству людей самых низких, сохранить дух всегда возвышенный и стремящийся к Богу? Как, постоянно ругаясь миру, обнимать, однако ж, всех совершенною любовно? И как уберечь себя от духовной гордости тому, кто, перенося столько оскорблений и лишений, осознавать, что все это терпит он невинно и что он совсем не то, за что почитают его невежды? Итак, юродство есть произвольное, всегдашнее мученичество! Это брань против себя, против мира и против дьявола и брань самая трудная и жестокая!" (Воскр. Чт. 1840 г. окт. 21, № 29).