Антон Карташев - Очерки по истории Русской Церкви. Том 1

Еще ярче русский характер этой «хазарской» миссии св. Константина сказывается в следующем свидетельстве Жития. Биограф пишет очень кратко, часто прибегая к словечку «абие». Константин «абие» отправился в путь. Дойдя до Херсонеса «абие научился жидовстей беседе и книгам», т. е. еврейской живой разговорной и письменной речи, «преложив осмь частей грамматики, и оттого получив разумение». Уразумев еврейский язык, Константин «абие» постигает и самаританское его наречие. «Самаринян некой ту живеаше. И, приходя к нему, стязаше ся с ним и принесе книги самарянския и показа ему. И испрошь я у него, философ затвори ся в храмине и на молитву ся преложи. И от Бога разум прием, чести начат книгы без порока. Видев же самарянин, вьзьпи великим гласом и рече: воинстину, иже в Христа веруют, вскоре Дух Святый приемлют и благодать. Сыну же его абие крьщьшоу ся и сам ся крьсти по нем. И обрет же ту Евангелие и Псалтирь роушькими письмены писано, и человека обрет глаголюща тою беседою. И беседовав с ним и силу речи пріем, своей беседе прикладаа различии письмен, гласнаа и согласнаа, и к Богу молитву дрьжа, и вьскоре начат чести и сказовати. И дивляху ся ему, Бога хваляще».

Тут обрисованы целых три поразительных чуда — якобы мгновенного изучения трех языков философом Константином. Такое нагромождение чудес без нужды в стиле язычества, не соответствует христианскому учению о чуде. Стало быть и мы обязаны истолковать их не буквально, а как легенду, творимую около замечательных событий. К чему же реальному приросли эти сказания? К необычайной филологической учености Константина Философа. Он знал еврейский язык, знал и самаританское наречие (прочитал в архиве Св. Софии самарянскую надпись на блюде). Наконец, он знал по рождению в Солуни с детства язык славянский. Потенциально — не только македоно-болгарский, но и все другие наречия. в том числе и русско-славянский. Потому естественно он и посылался во все эти миссии, что мог рассуждать по первоисточникам с иудеями, а вероятно и с мусульманами, ибо арабский родной брат еврейского. Арабский мог он в некоторой степени знать, как всякий семитолог, раз он знал и самарянское наречие.

Но что это за русское евангелие и русская псалтырь? И что это за русские письмена? И почему эти русские письмена попадаются повествователю на язык, когда он ведет речь о хазарской миссии? Еврейский язык в Хазарии к месту, а русский как будто ни к чему. В этом месте жития составитель — фальсификатор текста — что-то хочет скрыть, но вместе с тем явно и проговаривается.

Ученые слависты об этом тексте написали тысячи страниц, толкуя его самым причудливым образом. Дело в том, что под языком «русским» в эти годы по традиции мог разуметься в точности язык германского корня, язык варягов, прозывавшихся руссами. Но в этот же переходный период славянские наши предки у Черноморья и в Киевщине начали слыть за «Русь» и за «русских». И их язык мог быть назван тоже «русским». Перевода Евангелия и Псалтири на германский, т. е. на варяжско-скандинавский язык история не знает. Но всем известен готский перевод. Голубинский в этом смысле и толкует данное место. Якобы тогда по соседству жизни двух народов «русское могло называться готским и готское русским». Вот аргументация Голубинского: «В половине IX века могло еще оставаться живым богослужение на готском языке. Тому отвечает Валафрид Страбон, западный писатель именно половины IX века († 849 г.). Он говорит о богослужении на готском языке в его время: Studiоsi illius (готского) gеntis divinоs librоs in suaе lосutiоnis prоpriеtatеs transtulеrunt, quоrun adhuс mоnumеnta apud nоn — nullоs habеntur, еt fidеlium fratrum rеlatiоnе didiсimus, apud quasdam sсytharum gеntеs, maximе Tоmitanоs, еadеm lосutiоnе divina haсtеnus сеlеbrari оffiсia». Долгое богослужебное употребление готского текста, дожившее даже до X века, никоим образом не доказывает, что его можно было назвать русским. A вот название славянского языка «русским» это — факт общеустановленный. Тот же Голубинский приводит документ X века, где «русское» однозначно со «славянским». Это — булла папы Иоанна XIII чешскому князю Болеславу об учреждении Пражской епископии 967 г.: ad ессlеsiam vеrо Sti Gеоrgii соngrеgatis sanсti mоnialim vеrumtamеn nоn sесundum ritus aut sесtam Bulgariaе gеntis vеl Rusсiaе aut Slavоniсaе linguaе , sеd magis sеquеns instituta еt dесrеta apоstоliсa.

B 1924 г. наш отечественный ученый Γ. Α. Ильинский («Slavia» t. III p. 45-64». Прага) высказал гипотезу, что «роушькими письмены» — это описка, вместо «фрушькими», т. е. «фряжскими или франкскими», что означает: «готскими». Якобы готы тут названы франками. A сербская форма «фряжский» звучит, как известно, «фрушки». Известная «Фрушка Гора» около Карловцев. Эта гипотеза основана на ничтожном основании якобы описки. Между тем слово русский в форме «рушький» встречается и в других случаях, одной опиской необъяснимых. Например в Прологе XIII—XIV века (Румян. Музей №) сообщается: «обновися в рушьстей земли крьст от Ольги благоверные». Здесь уже явно не может быть речи о «франкской» земле. Но мы видели, что по существу в этом месте жития чудо изучения св. Константином якобы готского языка было и ненужно и нелепо, ибо ему не предстояло просвещать издавна христиан-готов, а какой-то другой языческий народ. Просто отбрасывая все славянофобские мудрствования западных славистов, надо взглянуть прямыми честными глазами. И в «русском» евангелии и псалтыри Паннонского Жития узреть простой факт нахождения в этот момент в руках у св. Константина его собственного славянского перевода евангелия и псалтыри, нужных ему в данной миссии и для данной русской цели.