Анри Каффарель
«Учитель здесь, и зовет тебя»
Определяя любовь или дружбу, нередко ограничиваются описанием чувств и поступков только одного из двух участников. Эта ошибка повторяется и во многих произведениях, посвященных молитве: они довольствуются деятельностью человека, в то время, как молитва есть встреча и диалог любви между Богом и человеком, она есть действие их обоих. Мы должны приступать к молитве с убеждением, что Бог нас уже ожидает (1. Нас ожидают). — Несомненно, Бог есть всюду. Но именно в сердцевине нашего существа Он приглашает нас встретиться с Ним для диалога любви, каковым является молитва (2. В доме Господнем). — Нам нужно свободно и просто поверять свои чувства Тому, Кто нас встречает (3. Говори с Ним). — Еще больше, чем наши слова, имеет значение наше внутреннее расположение. И прежде всего, тот первый ответ человеческой любви на любовь Божию, который состоит в том, чтобы отказаться от владения самим собой, всецело предоставить себя в распоряжение Господне (4. Совет старого кюре). — Такая самоотдача не истинна, если она не ведет к действию: к напряженному вниманию, к предстоянию пред Богом всего нашего существа, к напряжению всех наших способностей (5. В присутствии Бога). — Но чтобы наши слова и наше внутреннее расположение были угодны Богу, необходимо прежде всего спросить Его, что Он хочет нам сказать и какого ответа ожидает Он от нас (6. «Говори, Господи, ибо слышит раб Твой»). — Таким образом, как и всякая встреча любви, каждая наша молитва, каждый день, будет чем-то новым, необычайным, если только мы привнесем в нее внимание и изобретательность сердца (7. Изобретательность любви). — Несмотря на нашу добрую волю, часто наша молитва не такова, как мы бы желали: ведь мы хотим, чтобы все наши способности были устремлены к Богу, захвачены Им. Но если наше глубинное существо обращено к Богу, наша молитва уже истинна; возможно даже, что мы в ней уже весьма преуспели (8. Самое главное). — Следует ли нам прибегать к различным приемам, когда молитва дается нам с трудом? — Молитва в некотором смысле отвращается от приемов, точно так же, как любовь. Но это не значит, что не существует определенных законов диалога. В наших взаимоотношениях с Богом еще больше, чем в наших взаимоотношениях с людьми, обязательно нужно знать эти законы (9. Как молиться?) — Но, в конечном счете, не следует забывать, что молитва в гораздо большей степени дар Божий, чем результат человеческой инициативы и человеческих усилий (10. Молитва — дар Божий).
Тоскливое чувство охватывает нас, когда мы приезжаем в незнакомый город (в порт, на вокзал, в аэропорт), где нас никто не встречает. Зато, если вдруг мы видим радостное лицо, если к нам протягиваются дружеские руки, то мы в одно мгновение бываем чудесным образом утешены, избавлены от горького ощущения потерянности, заброшенности. Какое теперь имеют значение все эти непривычные порядки, чужой язык, весь этот огромный, приводящий в замешательство незнакомый город: нам очень легко переносить то, что мы чужие для всех, с того момента, как нашелся кто-то, для кого мы — свои. Утешены мы также, увидев, что нам рады в доме наших гостеприимных хозяев. Для этого ни взрослым и ни детям нет нужды говорить нам что-нибудь особенное: достаточно оказанного нам приема, выражения радушия.
Вазочка с цветами в нашей комнате и книга по искусству (ибо здесь знают наши вкусы) завершают впечатление. Я хотел бы, мой друг, чтобы, приступая к молитве, вы всегда имели твердую убежденность, что вас ожидают. Вас ожидает Отец, ожидает Сын, ожидает Дух Святой. Они вас ожидают в троическом Своем семейном союзе. Место для вас там уже приготовлено: в самом деле, вспомните, что сказал Христос: «Иду приготовить вам место» (Ин 14,2). Вы мне, возможно, возразите, что Он говорил о небе? — Это правда. Но молитва поистине есть небо; по меньшей мере, то в ней, что составляет основную ее реальность: присутствие Божие, любовь Божия, принятие Богом Своего дитяти. Господь всегда нас ожидает. Больше того: стоит нам сделать несколько шагов, как Он уже выходит нам навстречу. Помните притчу? — «И когда он был еще далеко, увидел его отец его и сжалился; и, побежав, пал ему на шею, и целовал его» (Лк 15,20). А ведь этот сын тяжко оскорбил своего отца! Но все равно отец его ждал, ждал с нетерпением.
Этьен и Сильвия, супружеская пара без детей, врачи, пришли повидаться со мной перед отъездом в далекие джунгли, где собираются вместе с двумя миссионерами посвятить себя новорожденной христианской общине. Они знают, что им придется нелегко, и чтобы выдержать, им надо будет много молиться. Поэтому они попросили меня еще раз напоследок побеседовать с ними о молитве, дать им совет о самом основном. А прощаясь, они очень просили меня, чтобы я изложил для них письменно то, о чем мы беседовали. Дорогие мои друзья! На протяжении веков дороги и тропинки Иудеи неоднократно каждый год видели нескончаемые вереницы мужчин, женщин и детей, направлявшихся в Иерусалим. Склоны у иудейских гор крутые, тенистые места встречаются нечасто, солнце печет немилосердно, но ничто не могло воспрепятствовать благочестивым Иудеям являться на святую гору Сион. Чувства, которые их влекли, которые поддерживали их мужество, нам известны: мы находим их отголоски во многих псалмах, которые были для них дорожным припевом, песней паломников: «Как вожделенны жилища Твои, Господи сил! Истомилась душа моя, желая во дворы Господни; сердце мое и плоть моя восторгаются к Богу живому… Один день во дворах Твоих лучше тысячи. Желаю лучше быть у порога в доме Божием, нежели жить в шатрах нечестия» (Пс 83). «Возрадовался я, когда сказали мне: “Пойдем в дом Господень”» (Пс 121,1). А вернувшись к себе, в час молитвы, будь то в доме или на поле, они обращались лицом к Иерусалиму, чтобы воздать хвалу ВседержитеТакая страстная любовь к своей столице, такое благоговение к своему Храму, такая верность на протяжении столетий могут иметь только одно-единственное объяснение: Иерусалим был гораздо больше, чем столицей их царства — он был Градом Господним. А Храм — местом пребывания Господа, где ты всегда можешь найти Его.
Читать дальше