Джордан Омэнн - Христианская духовность в католической традиции

Стяжать добродетель своими силами, однако, совсем непросто, ибо часто добродетельными бывают люди, наиболее страдающие от несправедливости и жестокости; следовательно, ветхозаветная мораль — это мораль личного усилия, в основе которого лежит глубокое доверие Богу (ср. Книги Иова, Притчей, Екклексиаста). Наконец, в Псалтыри Ветхий Завет предлагает дополнительные правила морали и молитвы поклонения, прошения, благодарения и глубокого покаяния. [17] Ср. P. Drijvers, Les Psaumes , Paris, 1958; J. L. McKenzie, The Two-Edged Sword , Bruce, Milwaukee, Wiś., 1958.

Обетования, как и все повествование Ветхого Завета, ориентированы на совершенную связь Бога и человека; новизна вечного завета состоит именно в воплощенном Слове, благодаря Которому утверждение Царства Божиего будет незбежным. Христос, говорит Конгар, является "последним откровением… Когда Бог стал человеком, нечто, уже явленное истинным на предыдущих стадиях истории спасения, достигло своей полноты: человек подобен Богу, и, следовательно, в абсолютно трансцендентном смысле Бог подобен человеку". [18] J. P. Jossua, цит. соч ., с.с. 129–130.

Каково бы ни было значение Ветхого Завета самого по себе как источника духовной жизни и каким бы вдохновляющим он ни был как свидетельство о религиозном опыте патриархов и пророков, нам он прежде всего представляется приуготовлением к пришествию Христа и Его Царствия. О том же, фактически, говорит и учение II Ватиканского Собора:

"Домостроительство Ветхого Завета было прежде всего направлено к приуготовлению, к пророческому возвещению… пришествия Христа, Искупителя всех, и Его мессианского царства. Затем, Книги Ветхого Завета в соответствии с положением рода человеческого до времен спасения, совершенного Христом, дают всем знание о Боге и о человеке, а также о том, как праведный и милосердный Бог действует в отношении людей… Поэтому эти книги, исполненные чувством живого Бога, хранящие возвышенное учение о Боге, спасительую мудрость о человеческой жизни, являющиеся дивной молитвенной сокровищницей, в которых, наконец, сокрыта тайна нашего спасения, должны благоговейно приниматься христианами. [19] "Догматическая конституция о Божественном откровении", п. 15, по тексту .

НОВЫЙ ЗАВЕТ

О неразрывной связи между Ветхим и Новым Заветом свидетельствует тот факт, что Христос часто подтверждал Свое учение ссылками на Ветхий Завет, говоря, что Он пришел не нарушить закон и пророков, "но исполнить" (Мф 5:17). В Христе осуществилось и исполнилось все, что было обещано и предсказано словом и действием Бога в истории спасения от Адама до последних пророков. Христос, следовательно, — воплощение подлинной духовности, и духовная жизнь — что вполне закономерно, с нашей точки зрения — есть соучастие в "тайне Христа". Христос вечен во все времена — вчера, сегодня и всегда, — и значит любая попытка создать духовность "более современную" или "более новую" абсолютно иллюзорна.

Это не означает, однако, что мы, делая средоточием духовной жизни Христа, можем позволить себе без должного внимания относиться к Богу Отцу, Богу Духу Святому — Троице, проникающей в душу с благодатью. То, что Конгар утверждает о богословии в целом, можно перенести и на богословие духовной жизни: "Мы, конечно, обретаем знание о глубокой тайне Божией только через Иисуса Христа (inventionis, acquisitioms) и от Бога Отца (revelationis) , но только посредством тайны Божией мы можем обрести полноту веры в тайну Воплощения и, следовательно, можем понять Иисуса Христа". [20] Y. Congar, цит. соч ., с.с. 24–25.

Тем не менее, не упуская из виду это уточнение, мы можем повторить, что духовная жизнь сосредоточена на Христе и, действительно, является соучастием в тайне Христа. Чтобы узнать, в чем состоит эта жизнь, необходимо узнать о Христе по возможности все; а для этого необходимо обратиться к Новому Завету, содержащему многое из того, что Христос сказал и сделал для нашего просвещения. [21] H. Urs von Balthasar, The Glory of God: A Theological Aesthetics , Vol. I: Seeing the Form , Ignatius Press, San Francisco, Calif., — Crossroads Publications, New York, N.Y., 1982, pp. 224; 227. Во-первых, мы читаем новый Завет не так, как читали бы биографию одного из великих людей, желая запомнить его жизнь и, может быть, подражать ему. Духовность на основе такого восприятия могла бы слишком легко превратиться в культ поклонения героям, в церковный ритуал поминальных служб, в ностальгию по прошлому. Наша же цель, скорее, состоит в том, чтобы жить тайной Христа здесь и сейчас, что требует от нас некоторого отождествления с Христом Таким, Каков Он есть здесь и сейчас — во славе одесную Отца.