В марте 1933 года епископ получил известие, что в Кинешме допрашивают его духовных детей, некоторых уже арестовали, следователи спрашивают о владыке. 31 марта владыка Василий и Александр Павлович были вызваны в Орловское ГПУ, арестованы и отправлены этапом в Кинешемскую тюрьму.
Следователи ГПУ допрашивали всех, кто хоть сколько-нибудь знал епископа. Достойны уважения ответы некоторых. Мария Марова столкнулась с безбожной властью в первый раз в 1921 году, когда ей было шестнадцать лет. Она работала машинисткой в уездном исполкоме, отказалась работать в церковные праздники. Ее арестовали, судили, но суд тогда оправдал ее. Арестованная в другой раз в 1933 году, на вопросы следователя она отвечала:
— С епископом Василием впервые познакомилась в 1920 году, пела у него в хоре и состояла у него в религиозном кружке. Об остальных последователях епископа Василия давать объяснения отказываюсь. И вообще отказываюсь подписывать на допросе что бы то ни было и не желаю объяснять почему.
У Александра Павловича спрашивали об отношениях его с владыкой. Он отвечал:
— В 1922 году я поступил на службу к епископу Василию Кинешемскому, при котором и до настоящего времени нахожусь как келейник, оказываю ему во всем всяческую помощь.
Следователь интересовался подробностями, особенно относительно других людей. Александр Павлович попробовал отвечать, но вскоре убедился, что следователя никоим образом удовлетворить невозможно, чем больше ему говоришь, тем больше он спрашивает и все о пустом, во вред людям, и наотрез отказался отвечать:
— Отказываюсь давать показания по существу дела, по своим религиозным христианским убеждениям не хочу никого выдавать, а поэтому от всяких ответов по существу дела отказываюсь.
Спрашивали епископа Василия, правда ли, что он считает советскую власть недолговечной.
Владыка отвечал:
— Советская власть, по моему убеждению, — это временная власть и поэтому в идею, проводимую советской властью и партией коммунистов о построении социализма-коммунизма, я не верю… этого не будет. Коммунизм может быть осуществлен лишь частично. Полное осуществление невозможно в силу внутренних противоречий…
Интересовались отношением епископа к советским учреждениям.
Владыка отвечал:
— Колхозы, профсоюзы и прочее я рассматриваю только как формы организации труда, с религиозной точки зрения вполне допустимые, по крайней мере, в настоящей обстановке. Та борьба с религией, которая существует в этих организациях, попущена волей Божией для испытания нравственно-религиозной жизни народа. В этот период испытания народа, несомненно, произойдет раскол в народе на верующих и неверующих. Причем верующие могут оказаться в меньшинстве. Но несмотря на это, Церковь победит, и врата ада не одолеют ее.
Следователь поинтересовался, когда это будет. Епископ отвечал:
— Победа Церкви Христовой последует лишь после заключительного периода мировой истории.
Владыку обвинили в том, что он «являясь противником советской власти, ориентируясь на реставрацию государственной власти, в 1918 году создал сеть контрреволюционных кружков — филиал ИПЦ (Истинная Православная Церковь. — И. Д.), ставивший своей задачей через (религиозное антисоветское воспитание религиозных масс свержение существующего строя… организовал и воспитывал кадры тайного моления монашества… Добился в ряде сельсоветов Кинешемского
района упадка роста коллективизации, массовых волнений и ухода старых работниц с производства».
В июле 1933 года епископ Василий был приговорен к пяти годам заключения в исправительно-трудовой лагерь. Вместе с ним приговорили одиннадцать человек, в частности, священника Павла Березина, Александра Чумакова и монахиню Виталию — к пяти годам, Марию Андреевну Дмитрову и ее сестру Елизавету — к трем годам лагерей [4] Мария Андреевна Дмитрова родилась в 1899 году в деревне Ильино Костромской губернии. В юности ослепла. На допросах держалась подчеркнуто твердо. «Я в настоящий момент не имею никакой связи с епископом Василием… — показывала она. — Суворова Федора Павловича с хутора Макарьиха я знаю хорошо. Как с ним и через кого познакомилась, совсем не скажу… Молений в доме у Суворова совсем никаких не делали. Не молились даже в одиночку… Разговоров… кроме как о жизни друг друга, никаких не было, про веру и про религию… ничего не говорили» и т. п. Подписывать протокол допроса она отказалась. Следствие обвинило ее в том, что она, «являясь заместителем епископа Преображенского по руководству контрреволюционным филиалом, в своих руках сосредоточила всю антисоветскую деятельность кружков; сосредоточила в своей квартире всю нелегальную переписку и денежную помощь ссылке; информировала Преображенского о религиозно-политическом настроении населения; руководила всей нелегальной связью между кружками через вызов руководителей кружков, являясь идейным руководителем кружковщины». Ее сестра, Елизавета, обвинялась в том, что, «являясь сестрой Дмитревой М.А., была у нее исполнительницей всех ее контрреволюционных действий в связи с ее физическими недостатками — слепота, обвиняется в том же, что и Дмитрова Мария Андреевна». Мария Андреевна пережила всех своих мучителей и умерла в конце восьмидесятых годов в городе Кинешме.
.
Читать дальше