Сергий (Четвериков) - Молдавский старец Паисий Величковский. Его жизнь, учение и влияние на православное монашество

В виду крайней бедности многие школьники в дни великих праздников ходили по домам за сбором подаяния. Жили школяры очень тесно. Иногда им приходилось тесниться в одной комнате вместе с семьей причетника и его учениками из обывательских детей, и тогда только один стол был неприкосновенною собственностью школяров. Неудивительно, что при такой тесноте между школьниками и их хозяевами происходило немало неприятных, а иногда и смешных недоразумений. Но все переносили школяры, лишь бы только не утерять звания воспитанников академии. В каникулярное время, а иногда и в учебное, академисты расходились на кондиции, чуть не по всей Малороссии, продолжая числиться воспитанниками академии. Иные из школяров добывали себе средства пропитания распеванием духовных стихов. Каждый день в обеденное время они ходили по киевским улицам и пред каждым домом у окна или у ворот пели гимны, прося милостыни.

По вечерам они собирались на площади перед собранием торговцев, остававшихся на ночлег около своих лавок, и распевали портесные канты в честь святых угодников, или чудотворных икон, особенно в честь Божией Матери. Музыка и слова этих кантов всегда были сочинением самих студентов. С наступлением летних каникул, когда одни из питомцев академии отправлялись под кров своих родителей и родственников, а бездомные и бесприютные соединялись в странствующие труппы с целью как-нибудь пропитаться до начала учения, эти гимны и канты раздавались по селам и полям всей Украины.

Еще при митрополите Петре Могиле в первой половине 17 века воспитанники коллегии сочиняли и исполняли в лицах драматические представления, изображавшие библейские события. В составлении таких духовных пьес немало потрудился и св. Димитрий, будущий митрополит ростовский. Местом представления обычно служила академическая зала, а иногда открытая поляна в какой-нибудь роще, куда во время так называемых "рекреаций", бывавших раза три в году, отправлялись вместе и учащие и учащиеся.

С особенной торжественностью справлялись в академии некоторые праздники и знаменательные дни. Так в вербную субботу все воспитанники академии вместе с начальством собирались перед вечерней в ограду Софийского собора. Получив благословение митрополита, они с пением стихиры "Днесь благодать Святого Духа нас собра", с вербами в руках направлялись в Подол, где в великой церкви братского монастыря, отправляема была вечерня и говорилось поучение. В большие академические праздники воспитанники стояли за богослужением со свечами в руках, участвуя в большом херувимском выходе. В крестных ходах при погребальных процессиях воспитанники шли по классам, причем на фланге каждого класса шел знаменоносец, в руках которого был значок на древке с изображением Спасителя и Божией Матери в звездах.

В заключение этого краткого очерка академической жизни опишем внешний вид тогдашнего студента академии. Верхнюю одежду студента составляла "кирея", род шинели без капюшона, с откидными рукавами, простиравшаяся до пят. Летом она бывала у богатых из шелковой материи, а у бедных из китайки, а зимою из сукна и по краям обшивалась красным или желтым шнурком в узорах. В зимнюю пору под кирею надевали овчинный кожух, подпоясываемый шелковым или шерстяным кушаком, а в летнюю короткий кафтан из какой-нибудь материи до верха застегиваемый металлическими пуговицами. Штаны у щеголей были красные или голубые, чрезвычайной ширины. Шапка делалась из смушек с каким-нибудь цветным верхом. Сапоги бывали тоже разных цветов: щеголи носили красные или желтые с отворотами, на высоких каблуках, со звенящими подковами.

Таковы были те киевские братские училища, куда привезла Петра Величковского его мать к началу 1735-36 учебного года. Это была школа единственная не только во всей Украине, но и во всей России, не уступавшая по высоте образования лучшим заграничным школам и вместе с тем школа народная, строго православная, истинный народный и православный университет, предмет утешения и гордости украинского народа.

Понятно, что вступить в такую школу было, заветною мечтою и счастьем каждого даровитого и любознательного малороссийского юноши того времени.

Однако ни учебные занятия, ни академические празднества, ни веселая товарищеская жизнь привлекли к себе сердце молодого Величковского. Его сердцем всецело завладели благолепные храмы, святые обители, безмолвные пещеры, и уединенные беседы с друзьями о страннической жизни. В первые свои школьные года Величковский учился добросовестно и ежегодно переводился из класса в класс, но в глубине его души происходила особая внутренняя работа, особые решения созревали в ней. В ней крепло молитвенное общение с Богом, утверждалась мысль о полном посвящении себя Богу, о совершенном отречении от мира. Уже в это время он установил для себя следующие три правила: 1) ближнего своего не осуждать, хотя бы собственными глазами видел его согрешающим, 2) ни к кому не иметь ненависти и 3) от всего сердца прощать обиды. Присмотревшись к своим товарищам, Петр нашел среди них друзей, разделявших его мысли. Они часто собирались вместе в каком-нибудь незаметном уголке и целые ночи до звона заутрени проводили в задушевных разговорах, собираясь вместе покинуть мир и сделаться странниками. Они давали друг другу клятву не постригаться и не жить в богатых монастырях, где невозможно подражать нищете Христовой, и жить во всякой тесноте и злострадании. Лучше, говорили они друг другу, оставаться в миру, нежели, отрекшись для вида от мирских благ, проводить в монастыре жизнь беззаботную и широкую — на соблазн мирянам, на поругание монашеского чина и на вечное осуждение своих душ в день суда Божьего. "Здесь же в монастыре нашелся и первый духовный наставник Петра — благочестивый иеросхимонах Пахомий, много лет проведший в странствовании и пустыне. Петр любил слушать его рассказы о его странствованиях, о трудностях отшельнической жизни и вместе с тем об удобствах пустынножительства для безмолвного, молитвенного пребывания с Богом.