Виктор (Мамонтов): Господь — Пастырь мой

Но Господь вывел его из монастырской ограды в мир, который превратился в духовную пустыню, и который нужно было одухотворять. В наш «пустынный век» все стало миром, некуда удалиться. По слову монахини Марии (Скобцовой), «сейчас для монаха один монастырь — весь мир». Ныне уже невозможно исполнить совет великого подвижника XV века Нила Сорского: «а жили бы чернецы по пустыням, а кормились бы рукоделием».

Исход в мир не есть духовная потеря для монаха, а приобретение, ибо «чем больше мы выходим в мир, чем больше отдаем себя миру, тем менее мы от мира, потому что мирское себя миру не отдает» (мать Мария (Скобцова)).

Чем больше монах живет нуждами людей, тем ближе он становится к Богу, тем больше жаждет уединения с Ним. Оказывается, что очень совместимы глубокая созерцательная жизнь и жизнь среди людей. Ради людей уходили подвижники веры в монастыри, ради людей они выходили в мир, а монастырь, пустыню несли в своем сердце, ибо там они и зарождаются.

Сущность созерцания — не в физическом удалении в пустыню, а в том, чтобы всегда быть в Боге.

Отец Косма, как и многие монашествующие братья и сестры, находящиеся в рассеянии по всей стране, осуществляя свое служение в миру, открывал людям таинство присутствия в них живого Бога.

Господь желал научить Своего избранника, как апостола Петра, ходить по воде, то есть всегда верить Ему и надеяться только на Него.

Господь хотел, чтобы он всегда был с народом, вошел в его горе, чтобы он, подобно воссоздателю старчества преп. Паисию Величковскому, подобно преп. Серафиму Саровскому и оптинским старцам, широко открыл двери своей кельи миру. В годы стремительного расцерковления народа была крайняя необходимость в служении любви.

Призвание к святости о. Косма почувствовал еще в детстве. С годами он укрепился в мысли, что его путь в Церковь лежит через монашество. «У меня не было никакого чувства привязанности к миру, — писал он, — не было плотских чувств, были видения, что должен стать иноком». Монашеское облачение очень нравилось ему, и он просил себе у Господа балахончик. Кто‑то из домашних говорил ему: «Ты такой некрасивый, поэтому в монастырь хочешь». Он отвечал: «В этой жизни я некрасивый, а в той — красивый». Отроку Косме было видение, что он очень красивый, он удивился и спросил: «Неужели это я?»

Родился Косма 22 октября 1885 года в деревне Дуплино Мышкинского уезда Ярославской губернии. По своему воспитанию он был человек «некнижный и простой».

С малых лет он вместе с родителями, Иоанном и Синклитикией, братьями и сестрами крестьянствовал. Умел делать все: и грабли мастерить, и лапти плести. Когда умирали в их семье младенцы, Косма делал им гробики и крестики. Он не любил, чтобы ему прислуживали, но всегда сам хотел помогать всем. «Я услужу, — говорил он, — спрячусь и радуюсь, и молюсь». На нем исполнились слова Господа: Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить (Мф 20:28).

Четыре зимы ходил Косма в церковно–приходскую школу в селе Шипилове, находившуюся рядом с очень красивым пятипрестольным храмом Иоанна Предтечи, в котором пели и читали на службах школьные учителя и дети священников. В храме имелся престол святых бессребреников Космы и Дамиана. В зимнее время, в метель, церковный сторож звонил в колокол каждый час, подавая знак заблудившимся путникам.

В Шипилово на Преображение Господне приезжали монахи из Югского Богородицкого монастыря, что в Рыбинском уезде, с Югской чудотворной иконой Богоматери. Икону встречали потом во многих деревнях уезда. Из Углича в июле месяце ходили с иконами Покрова и преподобного Паисия.

Было принято в этих краях, когда люди управятся с яровой, идти куда‑нибудь на богомолье: в Рыбинский Софийский монастырь, в Югский, и в другие святые места, которых на Ярославщине, как и повсюду в России, было много.

Мать, Синклитикия, тоже ездила с Космой в монастыри, и однажды старец одной обители пророчествовал о ее сыне: «Какая ты счастливая! Сын твой родился не только для вашего спасения, но для спасения очень многих людей».

В одном из видений в детстве о. Косма услышал голос: «Родился не от рода сего». «А я думаю, — вспоминал о. Косма, — как же так — не от рода сего? Значит, я плохой? И слышу голос:"Нет, ты Божий"».

Пророчествовала о будущем служении о. Космы и блаженная старица Ксения (Красавина Ксения Степановна), жившая неподалеку от деревни Дуплино. Ее открытые голубые глаза ничего не видели, но сердце было зрячим. Поэтому возле ее дома в селе Ларионовка всегда было много людей, желавших получить ее духовный совет. Ее все знали и любили за доброту и мудрость.